“Сталинки” Киева: оригинальные здания уникального художника

ПРОЕКТЫ ДЛЯ КИЕВА

Биография человека, с которым, к сожалению, теперь пришлось навсегда расстаться, вобрала в себя почти весь ХХ и начало XXI века. Осип Борисович прожил 94 года.

Разные были повороты в его долгой жизни, но в творчестве своем он не стремился угнаться за зигзагами моды – был всегда скромен и верен себе.

Осип Борисович Кривоглаз родился в 1918 году в семье киевского врача. Образование получил в Киевском художественном и Московском архитектурном институтах. В послевоенные годы, работая в Киевпроекте, зодчий составил несколько проектов “сталинок” в разных уголках города. Одна из них, на Софийской, 16, хорошо знакома не только знатокам архитектуры, но и любителям музыки. Это здание построили специально для квартир композиторов, и на его стенах теперь видны памятные знаки в честь Льва Ревуцкого, Анатолия Коломийца, Платона Майбороды… 

Свободно владея целым арсеналом декоративных деталей, Осип Кривоглаз не стремился во что бы то ни стало превращать дом в подобие торта. Наоборот, старался добиваться красоты в лаконичных формах и конструкциях. Пример тому – здание 1950-х годов на улице Мечникова (на проекте справа). Здесь нет ни одной лишней детали, однако дом, выстроенный Кривоглазом, прекрасно вписывается в ансамбль круглой площади возле станции метро “Кловская”.

НЕВЗИРАЯ НА “БОРЬБУ С ИЗЛИШЕСТВАМИ“

С середины 1950-х годов в советской архитектуре начался период борьбы со сталинской пышностью. При этом, как водится, перегнули палку: попытки уйти от стандартных схем, от примитивных объемов объявлялись “архитектурными излишествами”. Но и в таких условиях талантливый зодчий мог сказать свое слово. Примером тому остались постройки Осипа Кривоглаза 1960-х годов.

Из несложных корпусов ему удавалось формировать целостные, выразительные комплексы. Например, на углу улицы Олеся Гончара и Чеховского переулка два ординарных жилых здания превратились в два крыла эффектной композиции по обе стороны лестницы к Центральному крытому рынку (к несчастью, теперь снесенному). 

В Дарнице, близ Ленинградской площади, Осип Кривоглаз построил крупнейший в свое время киевский кинотеатр “Ленинград”. Это здание получило форму обычного параллелепипеда. Но громадные плоскости стен с помощью облицовочной плитки были покрыты четким рисунком – словно бы узорчатым ковром. Можно только пожалеть, что в недавнее время уникальная облицовка главного фасада кинотеатра была переделана.

Особое место в биографии зодчего заняло проектирование объектов медицины. Под его руководством были выстроены здравницы в Киеве, Трускавце, Ялте.

Осип Кривоглаз творил 94 года.

С ТАЛАНТОМ И ЛЮБОВЬЮ

Уже в почтенном возрасте Осип Борисович отошел от проектной работы. Но его неизменная любовь к Киеву не позволяла ему оставаться равнодушным: долго еще он посещал заседания градсовета, участвовал в обсуждениях наиболее острых вопросов застройки города. 

Примерно с сорока лет архитектор все убедительнее заявлял о себе как живописец. Он писал масляными красками по холсту, по картону. Сперва это были пейзажи и натюрморты в традиционной манере; “почерк” автора сказывался в безупречных композициях, в тщательном отборе деталей.

Потом художника привлекли поиски новых форм, новых средств выразительности. В его работах появились символические, абстрактные мотивы. Осип Кривоглаз выработал свою характерную манеру – она чем-то напоминала японскую графику, французских художников Анри Руссо и Матисса. А главное – ее питали настроения и чувства отнюдь не преклонного возраста. Недаром один из наиболее интересных циклов, над которым еще недавно работал Осип Борисович, получил название “С любовью к Женщине”. 

Крупнейший в свое время киевский кинотеатр “Ленинград”. Фото 1960-х гг.

КСТАТИ 

Тетушку-искусствоведа посадили за “пособничество нацистам”

Тетушка Осипа Борисовича по материнской линии – Полина Кульженко до войны заведовала Киевским музеем русского искусства. Ей довелось остаться в оккупированном Киеве, и она была вынуждена перед уходом отсюда немцев готовить к вывозу музейные сокровища. Полина Аркадьевна старалась не упускать их из виду, сопровождала до далекого Кенигсберга – и там стала свидетельницей пожара, в котором погибли многие произведения искусства…

После войны Полине Кульженко “пришили дело”, восемь с половиной лет она провела в заключении, и даже после смерти Сталина ее не реабилитировали – так она и жила с клеймом “пособницы нацистов”. Ее последние годы проходили в Костроме, в доме для престарелых. 

Полина Аркадьевна не теряла связи с племянником, которого очень любила. У Осипа Кривоглаза сохранялись ее воспоминания о пережитом, ее письма. В одном из них она советовала ему: “Бери пример с меня, твоей по-настоящему престарелой тети, ведь мне завтра исполнится 85 лет и 7 месяцев, а я по просьбе многих людей (верь мне, я не преувеличиваю) собираюсь прочесть еще несколько лекций, хотя глаза плохи, а сердце то стучит ужасно, то замирает…” Ее слова не пропали даром. Сам Осип Борисович преодолел еще более длинный творческий путь – до 94 лет он не прекращал рисовать!