Правильно. Сергей Вячеславович Бабушкин.

Вряд ли кто-то удивится, узнав, что очередной небоскреб на Печерске проектируется мастерской, имеющей отношению к бывшему главному архитектору Киева. В сознании киевлян это уже на уровне рефлекса: исторический центр – 40 этажей – Бабушкин. Но реакция членов градостроительного совета на сие творение удивила многих, кто имел “удовольствие” ее наблюдать.

После доклада автора, усталым голосом мудрого учителя вещавшего о своей задумке, в зале надолго воцарилось гробовое молчание. Складывалось впечатление, что никто не хотел высказывать мнение. Наконец, первым слово взял представитель Общества защиты памятников истории и архитектуры. Который не смог сдержать… восхищения проектом. Хотя до вчерашнего заседания выступал в основном в защиту исторического центра от небоскребов.

И после этого архитекторов понесло. Но в какую-то сторону, доселе ими неизведанную. Те, кто обычно горячо защищал центр от высоток, стали говорить о… допустимости высотного строительства в этом месте, а также о таланте автора и о качестве представленной работы.

Архитектор Леонид Муляр, начав с напоминания о том, что “Киев принадлежит не только архитекторам, но и всем киевлянам, и всей Украине, поэтому надо, чтобы общественность высказалась, какой она хочет видеть исторический центр Киева”, закончил предложением к застройщикам… привести в порядок и окрестности.

Янош Виг, всегда мудрый и справедливый, предложил смириться, наконец, с тем, что, “вопреки всему, что мы говорили на советах, борясь с высотой, Киев все-таки растет ввысь”. И подчеркнул профессионализм разработчиков проекта.

Сергей Целовальник, говоря об авторе проекта, процитировал французского писателя Жана Ануя: его метод, мол, не вызывает симпатий, но надо признать, что он умеет им пользоваться. И заявил, что площадка “идеальна для высотного строительства”, поскольку, мол, расположена на холме, а не в низине.

Даже академик Валентин Ежов заявил, что “поменял точку зрения”. “Раньше я стоял на исторической позиции, – сказал он. – Но Киев изменился”. И стал уверять коллег, что новая высотка Бабушкина не испортит панорамы Киева. Потому что, по его словам, будет почти незаметна “с земли”. Например, с моста Патона.

Напомним, что речь идет о 40-этажном здании, расположенном на холме.

Я слушала все эти “гимны Бабушкину”, а в голове вертелся вопрос: почему члены градсовета так дружно отказались от своих принципов, которые отстаивали на протяжении многих лет? Ради чего? Неужели за неделю, с момента прошлого градсовета, где все выступали в своих привычных тональностях, ситуация в Киеве так сильно изменилась? Вроде нет. Мало того, в дополнение к существовавшему законодательству появился еще и указ президента, запрещающий высотное строительство в центре Киева. Но об указе никто (!) не вспомнил. И это понятно: после упоминания об указе, да и о других нормативных актах, сложно было бы перевести выступление на мажорный лад. А это, видимо, было нужно.

Мы не можем утверждать, что похвальбы уважаемых архитекторов были неискренними и купленными за деньги или посулы. Доказательств у нас нет. Но без мыслей об этом происходящее вообще казалось ирреальным. И зрители этого действа, не члены градсовета, только перешептывались, пуская злые реплики в адрес автора “шедевра”, очередного “предателя” и всех архитекторов, вместе взятых. А членов градсовета как будто кто-то околдовал. Они все хвалили, хвалили, хвалили…

Против этой стройки выступили только Николай Жариков и председатель Союза архитекторов Украины Игорь Шпара. Срывающимся от волнения голосом он призвал коллег одуматься. “Такое единодушие градсовета при такой спорной работе! Я поражаюсь коллегам, которые не видят в ней ничего предосудительного, – резал он. – Качество работы, градостроительное решение, архитектура весьма сомнительны”.

Автор проекта слушал критику со снисходительной улыбкой. Работу согласовали.

“ГАЗЕТА…”:

Киев – в полной зависимости от безвкусицы богачей

Архитекторы, люди, ответственные за облик города, не устают повторять, что строят для киевлян. Но при этом любые попытки этих самых киевлян высказать оценку их работы воспринимают в штыки. “Мы уже проходили то время, когда любая кухарка могла управлять страной”, – любят они иронизировать, лишь заслышав о необходимости провести общественные слушания. Но существующий механизм создания и воплощения проектов и не заставляет зодчих учитывать мнение тех, кому потом всю жизнь пользоваться и смотреть на тот или иной архитектурный “продукт”.

То есть будущее города, его облик сосредоточены в руках небольшой кучки людей. А точнее, в руках одного-двух человек. Того, кто получил право распоряжаться неким клочком земли (ну не существует законного механизма, как запретить ему воплощать свои безумные фантазии!), и архитектора, который взялся воплощать мечту “землевладельца”. До сих пор многие архитекторы пытались как-то совместить требования заказчика и градостроительные нормы. Объясняли, убеждали. Теперь они сдались. То есть отдали Киев в руки “денежных мешков”, которым нет ну никакого дела ни до морали, ни до архитектуры, ни до будущего нашего города.