История первой частной аптеки Киева.

Но вплоть до XVII в. аптекарское дело в Киеве отсутствовало, и об этом красноречиво свидетельствует запись генерала Патрика Гордона в личном дневнике.

В мае 1685 г. П. Гордон прислал в Москву письмо с просьбой хлопотать перед царевной Софией Алексеевной, чтобы она отпустила его из Киева. Дабы избежать возможного отказа, генерал приложил к прошению список условий, при выполнении которых он останется в Киеве. Среди них было и такое: «По причине моих частых болезней прошу, чтобы в Киеве был лекарь или другой сведущий человек с аптекой, который необходим не только мне, но и наместнику и всем подданным их величеств». Но это условие так и не было выполнено великой самодержицей.

Итак, все три части 25-тысячного Киева: Подол, Печерск и Верхний Город — оставались без лекарств, в постоянной сырости, антисанитарии и заболеваниях. Процветала торговля «зельем» в зеленных рядах на базарах, что нередко имело плачевные последствия.

ПЕРВАЯ КАЗЕННАЯ АПТЕКА КИЕВА

Такая ситуация сохранилась до 1715 г., когда об аптеке позаботился киевский губернатор князь Дмитрий Голицын. Он обратился к Всероссийскому Самодержцу Императору Петру Великому с «докладными пунктами», предложив следующее: «Для лучшей пользы солдат в Киеве следует устроить аптеку, и при ней быть доктору и аптекарю с оплатой, а оплате следует быть 700 рублей в год». 18 февраля 1715 г. вышел Высочайший указ, повелевающий выполнить эту просьбу. Так в Киеве появилась казенная аптека от Аптекарского приказа, который ведал медико-санитарным обеспечением армии, подбором и распределением штата полковых лекарей, подготовкой отечественных медицинских кадров, принимал участие в разработке мероприятий по борьбе с эпидемиями чумы и холеры.

ОСНОВАНИЕ ПЕРВОЙ ПАРТИКУЛЯРНОЙ АПТЕКИ КИЕВА. АПТЕКА ГЕЙТЕРА

Через 13 лет после создания в Киеве первой казенной аптеки для солдат Государь Император Петр II Алексеевич жаловал право на открытие партикулярной (частной) аптеки немецкому колонисту Иоганну Гейтеру (Эйстеру), который обучался аптекарскому делу в Москве и, получив звание гезеля, был призван в войско в Украину, где заведовал производным врачебным составом. Освободившись от службы и осев в Киеве в 1727 г., он решил открыть на собственные деньги фармацию, о чем написал в письмах к гетману Даниилу Апостолу и в медицинскую канцелярию и получил «привилегии» (патент) на эту деятельность, что соответствовало указу Петра I об открытии партикулярных аптек от ноября 1701 г.

В 1730 г. на промышленно-торговом Киевоподоле, между Фроловским и Петропавловским монастырями (сейчас — ул. Притисско-Никольская, 7), была открыта первая партикулярная (частная) аптека, которая до 1770-х годов оставалась единственной частной аптекой в Киеве.

После неожиданной смерти Иоганна Гейтера Указом Государственной медицинской коллегии от 27 августа 1751 г. право содержать партикулярную аптеку на Подоле перешло к его вдове — аптекарше Анне Ивановне Гейтер, которая к тому времени стала докторшей Анной Грюнингер. В те времена в аптеках работали только мужчины, а женщинам до конца XIX ст. не разрешалось получать фармацевтическое образование. И Анна Ивановна передала управление аптекой перспективному 28-летнему выходцу из Восточной Пруссии, дворянину Георгу-Фридриху (Григорию) Бунге, который по окончании обучения аптекарскому делу в Тильзите (Калининградская область России) получил свидетельство «о большой работоспособности и основательных познаниях» от своего учителя, привилегированного аптекаря Михайловского. В том же 1751 г. Георг женился на дочери Анны от первого брака Екатерине Гейтер.

ЛЕКАРСТВА НА ВЕС ЗОЛОТА

Работу аптекаря тех времен можно по праву причислить к интеллектуальному и одновременно тяжелому физическому труду. Георгу Бунге, как и всем аптекарям того времени, приходилось не только смешивать и продавать готовые целебные средства, но и получать их компоненты из первичных материалов. Процесс этот был кропотливым и дорогостоящим. Кроме того, работать приходилось стоя — таков был аптечный устав.

Во второй половине XVIII в. фармация Российской Империи состояла в основном из лекарств растительного происхождения, в меньшей степени — из химикатов и лекарств животного происхождения.

Ассортимент партикулярной аптеки Бунге был довольно широк: согласно выводам комиссии начала 1750-х годов, здесь продавались пилюли, мази, микстуры — всего около 960 наименований. Существовало два отдельных реестра лекарственных средств — для бедноты и зажиточных горожан, цены и, соответственно, материалы которых существенно отличались. Так, к примеру, мыло для крестьян изготавливалось из собачьего жира, а состоятельным господам предлагались средства личной гигиены из пальмового или оливкового масла. Среди крестьян было широко распространено лечение травами, в то время как в аптеках изготавливали и продавали весьма дорогостоящие пилюли, являвшиеся в те времена не только лекарством, но и элементом престижа. Купить их могли далеко не все: 1 таблетка могла стоить до 3 руб., для сравнения — на Контрактовой ярмарке за те же деньги можно было купить корову. Среди зажиточных барышень модно было доводить себя до болезненной бледности, а в театре, на балу или светском рауте достать из коробочки, нередко инкрустированной драгоценными камнями, пилюли, демонстрируя возможность пользоваться услугами аптекаря.

ЭПИДЕМИЯ ЧУМЫ В КИЕВЕ

В 1770 г. в Киеве вспыхнула эпидемия чумы, унесшая жизни почти 6000 киевлян. Несмотря на то что по указу самой Екатерны II весь Киевоподол был изолирован плотным кольцом охраны, чума продолжала свой смертоносный марш во всех направлениях от очага поражения. Ночью обезображенные болезнью трупы выбрасывали на улицу, подбрасывали к чужим домам, дабы не обнаружить свой дом как источник заразы.Не успевая хоронить усопших по христианскому обычаю, могильщики закапывали их в больших братских могилах в ближайших урочищах, а также на кладбищах Приорки, Сырца и Куреневки. Со временем больных находили, а оставшихся здоровыми отправляли на один из островов Днепра в карантин. Зараженных отправляли в особенный лазарет, где почти все они умирали, лежа бок о бок в сырых плохо проветриваемых темных комнатах. Спасением от страшной смерти для чудом уцелевших подолян стали трескучие морозы зимы 1771 г., после которых заболеваемость пошла на спад. Многие выздоравливали без какой-либо помощи. Но для дальнейшей профилактики возникновения эпидемии по настоянию лекарей люди покрывали свежие могилы толстым слоем земли, разбирали домашние печи, в мороз держали открытыми окна, окуривали одежду нефтью и ладаном, а дворы и прохожих — дегтем. Дома семей, умерших от «морового поветрия», были сожжены дотла.

В борьбе с «моровым поветрием» пострадал и один из сыновей Григория Бунге — Христиан-Георг, эпидемиолог, принимавший активное участие в ликвидации последствий эпидемии, но ему суждено было выжить, чтоб и впредь бороться за человеческие жизни. Он выхаживал и растил на средства городского бюджета младенцев, чьи матери умерли от чумы.

Прибывший из Петербурга для борьбы с эпидемией коллежский советник доктор Иоганн Лерхе оставил интересные записи о жизни Киева того периода, где есть сведения и о партикулярной аптеке на Подоле: «Частная аптека Бунге устроена хорошо, и так как она единственная в Киеве, то приносит славный доход».

АПТЕКА БУНГЕ

После смерти Анны Грюнингер 28 ноября 1779 г. аптека на Подоле полностью перешла во владение Григория Бунге. Кроме того, за добросовестные долголетние труды он был удостоен звания аптекаря, о чем свидетельствует сохранившийся документ — указ Екатерины ІІ. Будучи немкой по происхождению, императрица поддерживала начинания своих соотечественников, добросовестно трудившихся на благо Российской Империи. Тогда же Григорий Бунге принял российское подданство, что было необходимо для беспрепятственной самостоятельной аптекарской практики.

А через пять лет постановлением Киевского депутатского дворянского собрания от 28 октября 1784 г. «за добросовестную работу на общую пользу и образ жизни, достойный благородного человека», о чем засвидетельствовал генералитет и другие почетные дворяне, Григорий Бунге с сыновьями был внесен в IV часть дворянской родовой книги Киевской губернии.

Усадьбу Бунге в Киеве современники сравнивали со знаменитой Кунсткамерой в Петербурге, столько в ней было собрано интересных экспонатов, часть из которых сгорела во время страшного пожара на Подоле в 1811 г., само здание тоже значительно пострадало, но было в скором времени восстановлено — городу была необходима аптека.

Григорий был широко известным и разносторонне развитым человеком. Помимо ботаники, химии и фармакологии, он занимался еще и электрикой, изготовлением барометров, термометров, токарным искусством. Уважаемый аптекарь отличался религиозным благочестием, благодаря ему в Киеве была основана евангельско-лютеранская община. Многие прихожане кирхи св. Катерины, построенной по инициативе Григория Бунге, следуя его примеру, трудились на благо отечества и стали отцами больших семейств.

ВЫДАЮЩИЕСЯ ПОТОМКИ ГРИГОРИЯ БУНГЕ

Григорию Бунге выпало стать родоначальником уникальной плеяды выдающихся киевлян: ученых, докторов, натуралистов, путешественников, общественных деятелей и крупнейшей династии аптекарей.

Известно, что старшая дочь Анна вышла замуж за первого пастора киевской евангельско-лютеранской общины Кристофа-Лебрехта Граля — воспитателя детей Бунге, и 11 января 1770 г. у них родился будущий знаменитый доктор-бессребреник Иоганн-Фридрих Граль, посвятивший всю свою жизнь бескорыстной медицинской помощи нуждающимся, за что был награжден орденом святого Владимира 4-го класса. Ему также принадлежит заслуга в развитии оспопрививания в Пермской губернии, в совершенствовании методов хранения вакцины, в проведении разъяснительной работы, в организации борьбы с холерой в 1829–1831 гг.

Средний сын Христиан-Георг, как уже было сказано, стал эпидемиологом, работал штабным врачом Киево-Могилянской академии, также был известен как специалист по детским заболеваниям. Во время войны с Наполеоном, когда русская армия, отступая, испытывала огромные потери и ранеными были переполнены все госпитали, помещения и даже дома горожан, по приказу губернатора и велению сердца Христиан Бунге служил в госпитале, активно занимался профилактикой инфекционных болезней. В 1814 г. доктора наградили бронзовой медалью на ленте ордена святого Владимира за безукоризненную службу и бескорыстную помощь. Популярность и авторитет Христиана Бунге были настолько велики, что в 1848 г. без надлежащих экзаменов он получил диплом доктора медицины. Сын Христиана Николай был ученым-экономистом. С 1856 г. в течение восьми лет он возглавлял Киевский университет. Позже преподавал будущим императорам Александру III и Николаю II. Пребывая на должности министра финансов Российской Империи, а в дальнейшем и главы правительства, разрабатывал проекты закона об отмене крепостного права.

Самый младший сын Григория Бунге Христофор, родившийся в 1781 г., после окончания Медико-хирургического института в Петербурге занимался ветеринарными науками, стал профессором, в 1829–1834 гг. возглавил лечебный факультет, в 1836 г. был избран проректором Московского университета. Через шесть лет Христофор Бунге вышел в отставку, но продолжал научную работу и издал еще три научные работы: «О раздражении спинного мозга» (1844), «О главных повальных заболеваниях домашних животных» (1847), «Руководство по распознаванию и лечению внутренних лошадиных болезней» (1856).

Продолжая дело отца и деда (Иоганна Гейтера), фармацией занимались Фридрих-Иоганн (Федор), Андрей и Георг Бунге.

Старший сын Григория Бунге Федор родился в 1760 г. Повзрослев и пройдя отцовскую науку, он выполнял в аптеке обязанности гезеля (аптечного помощника), а со временем, набравшись опыта, сам получил звание аптекаря в апреле 1791 г., после чего подписал клятвенное обещание на верное служение Российской Империи, что значительно облегчало решение бюрократических вопросов на местном уровне.

ЗАВЕЩАНИЕ

Предчувствуя скорую смерть, 11 июля 1792 г. Григорий Бунге составил завещание, согласно которому аптека на Подоле должна была перейти сыновьям Федору и Андрею. При этом отец обязал их выплатить остальным детям определенные, но весьма скромные суммы: сыновьям Якову, Христофору и Христиану — по 1000, а Григорию (Георгу) и каждой из замужних дочерей — по 600 рублей. Возможно, такая «нелюбовь» к среднему сыну связана с тем, что к тому времени 31-летний Георг открыл собственную аптеку. А в апреле 1811 г. он, выиграв торги, взял в откуп аптеку Приказа государственной опеки в печерской части города напротив царского дворца.

СЕМЕЙНЫЙ И ПРОФЕССИОНАЛЬНЫЙ ТАНДЕМ БУНГЕ И ТЕЦНЕРОВ

Но 10 октября 1815 г. коллежский асессор аптекарь Григорий Григорьевич (Георг) Бунге неожиданно умер, оставив вдову с тремя дочерьми наедине с ворохом долгов в 32 тыс. руб. и весьма скромными средствами к существованию. Прибыль семьи с учетом платы за аренду отцовского имения в Хмельном Киевской губернии составляла не более 5 тыс., а расходы — почти 4 тыс. руб. в год. Для того чтобы обеспечить достойную жизнь и воспитание сиротам, Хмельное было продано за 40 тыс. руб. Правда, к тому времени одна из сирот, Елизавета Григорьевна, 15-летней вышла замуж за аптекаря Ивана Богдановича Тецнера, который получил пристойное химическое образование и учился фармации в Соломоновой аптеке в Лейпциге. Впоследствии их дочь Александра Ивановна вышла замуж за своего двоюродного дядю Генриха (Андрея) Христиановича Бунге, таким образом, дело осталось во владении семьи.

ФЕДОР И АНДРЕЙ БУНГЕ

Достойно продолжая и совершенствуя дело отца, Федор Григорьевич Бунге был не только образованным человеком, но и, как отметил генерал-аншеф Николай Николаевич Кречетников, «вел себя по правилам честности и аптеку содержал в наилучшем состоянии». В его аптеке можно было найти и купить не только лекарства, но и разнообразные растения, и другие полезные средства. Печерская лавра, например, делала у него закупки многочисленных ингредиентов для приготовления мирры.

В конце XVIII в. в Российской империи на государственном уровне проявлялся интерес к издавна известным лечебным свойствам ревеня (rheum). Но все старания братьев Федора и Андрея Бунге, предпринятые в отношении решения земельного вопроса для выращивания ревеня, не имели успеха в силу того, что чиновники не хотели выделять удобную землю и таким образом жертвовать своими интересами.

Тогда Андрей решил пойти другим путем в решении земельного вопроса: привел в порядок ботанический (аптекарский) сад на склонах под Андреевской церковью площадью 4085 саженей кв. (около 2 га), одновременно хлопотал о выделении удобной земли для выращивания вайды красильной. В конце весны 1811 г. он передал Александру III образцы нескольких видов ткани, окрашенных вайдой в синий цвет индиго, приложив краску и подробное описание процедуры окрашивания. Государь высоко оценил труды Андрея Бунге. В скором времени Андрей Григорьевич был удостоен монаршего благоволения, и в его распоряжение поступило 10 десятин земли на Куреневке, где он выращивал расцветающую солнечно-желтым ковром вайду и построил главный деревянный корпус вайдового завода. Сын Андрея Александр стал ботаником. Во время многочисленных научных экспедиций он собрал и описал много новых видов растений, целое семейство которых в честь исследователя названо бунгелами.

ФИРМА «АПТЕКАРЕЙ АНДРЕЯ БУНГЕ И ТЕЦНЕРА»

Чувствуя необходимость в надежном компаньоне, в апреле 1811 г. Андрей Григорьевич передал рецептурную часть и лабораторию со всеми материалами аптеки на Подоле своему родственнику, другу, соратнику и коллеге Ивану Тецнеру, который стал ее равноправным совладельцем. «Аптека Андрея Бунге» была переименована в фирму «Аптекарей Андрея Бунге и Тецнера». Именно она, выстояв в страшном пожаре, охватившем весь Киевоподол 9 июля 1811 г., стала еще более значимой.

Но вместе Андрею Бунге и Ивану Тецнеру довелось работать всего три года. В 1814 г. коллежский асессор Андрей Бунге умер. Аптека перешла Тецнеру.

ГОРЕ-КОНКУРЕНТЫ

После смерти близкого друга и коллеги по цеху довольно продолжительное время в аптеке Тецнера гезелем служил дворянин Леонид Пациорковский. Приобретя некоторый опыт, он решил открыть собственную аптеку, но для этого было необходимо свидетельство на право самостоятельно заниматься аптекарским делом. И таким свидетельством для него стал диплом «о получении привилегии на аптекарского провизора 1-го класса», полученный в 1826 г. в Харьковском университете. Вернувшись на Киевоподол, он, ссылаясь на согласованность с Тецнером, подал прошение об открытии собственной аптеки на Подоле с ценами, заниженными на 10% таксы. Стоит ли говорить о негодовании Тецнера, который предъявил в Медицинскую управу свидетельство того, что «обеспечение подолян лекарствами из его аптеки вполне достаточно», подписанное авторитетными киевлянами: войтом Киселевым, купцами и чиновниками. Но несмотря на это, уже в мае 1828 г. на Подоле «в доме Коробкина напротив Контрактовой площади» была открыта вторая аптека — Пациорковского.

В 1832 г., спустя год после кончины своего учителя И. Тецнера, Пациорковский, потеряв всякую надежду улучшить положение дел, продал аптеку со всей утварью вдове Ивана Богдановича Елизавете Григорьевне, за год до этого унаследовавшей аптеку на Притисско-Никольской.

Еще через пару лет на тех же условиях заниженных цен пытался открыть собственную аптеку на Подоле брат Леонида Пациорковского Станислав, получивший диплом гезеля I степени в Московском университете, но ему было отказано.

ПРОДАЖА АПТЕКИ ГЕЙТЕРА — БУНГЕ — ТЕЦНЕРА

1 февраля 1833 г. Елизавета Тецнер в рассрочку продала обе аптеки на Подоле давнишнему приятелю покойного мужа Людвигу Андреевичу Рихтеру, который через год скоропостижно скончался. Его семья не могла рассчитаться за аптеки, которые снова вернулись во владение подольской аптекарши.

2 августа 1835 г. вдова Тецнера продала обе аптеки, оставив за собой родную усадьбу, провизору Егору Аншпахову, поставив точку на более чем 100-летней истории семейной аптеки Гейтера — Бунге — Тецнера.

В 1852 г. наследники Ивана Богдановича — вдова Елизавета Григорьевна, дети Константин и Дмитрий Тецнеры и Александра Бунге — продали весь бывший сад под Андреевской горой купцу Ивану Байкову.

А 20 августа 1871 г. правнучка основателя первой киевской частной аптеки Гейтера, внучка основателя знаменитого киевского рода Бунге, дочь аптекаря, вдова аптекаря и в прошлом сама владелица аптеки 70-летняя Елизавета Григорьевна Тецнер продала свою усадьбу со старинным аптечным домом и флигелем семье Васильчиковых — коллежскому асессору Константину Павловичу и его жене Ольге Павловне за 11 тыс. руб. серебром.

В дальнейшем сменилось несколько владельцев усадьбы. В частности, в 1908 г. дом принадлежал Марии Константиновне Бакай, в 1914 г. — доктору Алексею Васильевичу Горячковскому. Еще не раз менялись не только владельцы, но и непосредственное назначение дома, в разные периоды трансформировавшегося с аптечно-жилищного в жилищное, потом — в торговое, конторское, строительное.

МУЗЕЙ-АПТЕКА НА ПРИТИССКО-НИКОЛЬСКОЙ

А в 1970-х годах вспомнили, что тут, в старейшей части Киева, на тихой подольской улочке — Притисско-Никольской, в скромном домике два с половиной века назад размещалась первая в Киеве частная аптека, — и решили создать аптеку-музей.

Здесь и сегодня можно ощутить атмосферу старинной аптеки, выпить ароматного чаю из травяных сборов, услышать немало интересных историй о лекарствах, аптекарях прошлых лет и увидеть экспонаты, коллекция которых постоянно пополняется неравнодушными к истории фармации соотечественниками.

Проходят годы, изменяется мир вокруг нас, наши понятия о медицине, средствах лечения разных заболеваний, но стремление к знаниям, желанию победить болезни остается прежним. А дело Гейтера — Бунге — Тецнера продолжает жить и сегодня в сотнях аптек под сенью киевских каштанов.