Александр Грибоедов, пребывая в 1825 году в Киеве, писал: “Природа великолепная… Как трепетно вступаешь в темноту Лавры или Софийского собора, и как в душе просторно, когда потом выходишь на белый свет: зелень, тополи и виноградники!” Безусловно, поэт говорил о лаврских виноградниках. Ведь вина, изготовленные на территории Печерского монастыря, славились во всех уголках России. Виноград выращивался и на Кловских склонах (кстати, улица Богомольца до революции называлась Виноградной), в Ботаническом саду Киевского университета, на Щековице и окраинах города. Однако из-за жесткой конкуренции со стороны Крыма и Бессарабии, культивирование “солнечной лозы” приостановилось.

Вторую жизнь киевскому винограду даровал в середине ХIХ века саксонец Вильгельм Кристер, арендовав на Пригорке, возле Ветряных гор, огромезный участок для своего садоводства, где не только выращивал виноград и плодовые деревья, но и создал образцовую пасеку, пруды для разведения рыб и молочное хозяйство.

Третья виноградная волна захлестнула Киев в 1907 году, когда городская управа разрешила персидскому подданному Исааку Бекасу засадить виноградом часть Ветряных гор. Пример иностранца оказался настолько заразительным, что местные виноградари арендовали здесь земельные участки. Успех превзошел все ожидания. И уже в середине 30-х годов здесь был основан колхоз, виноградники которого занимали около 50 га. Позже, в 1974–1979 годах, на этих землях вырос новый жилой массив, по праву получивший название Виноградарь.

Есть в городе и местность Грушки. В труде Закревского “Летопись и описание города Киева” (1858) читаем: “В записях Золотоверхо-Михайловского монастыря ХVI века упоминается о Владимировой груше”. Подробнее об этом сообщает Максимович в историческом обозрении старого Киева (1840), подчеркивая, что дерево было высокое и раскидистое. В его тени любил отдыхать великий князь Владимир, пребывая в загородном селе Предславино. Невольно вспоминается летописное предание о том, что именно здесь ревнивая Рогнеда пыталась убить своего супруга во время его безмятежного сна, и только волей случая будущий Креститель Руси остался жив.

Но срубили Владимирову грушу. Остались одни легенды. Казалось бы, хутор Грушки, расположенный между Шулявкой и Святошино, тоже должен навеивать мысль о каком-то захватывающем предании. Но название местности не только не имеет отношения к плодоносному дереву, но вообще лишено всякой романтики. Некий дворянин по фамилии Грушко в 1871 году купил здесь земельный участок, который в 1902 году был передан военному ведомству. В память о первом владельце хутор и получил наименование.

Это можно считать исключением, поскольку названия “сладких” улиц всегда соответствовали своему предназначению. Даже улицу Аптекарскую, где находилась одна из первых киевских аптек, переименовали в Шелковичную. Шикарные тутовые деревья спускались террасами в долину летописной речки Клов. Видимо, любуясь такой панорамой, Гоголь и произнес: “Шумит, гудит конец Киева!” Писатель неоднократно посещал город, а в 1848 году жил на улице Виноградной.