Хозяин Банковой

Сергей Юрьевич Витте, министр финансов Российской империи

Это люди старого закала, люди необыкновенного такта, молчаливые, умевшие и умеющие копить деньгу без шума, составившие и заискивающие связей в богатом, чиновном и аристократическом мире, молчанием умевшие прикрыть свое научное ничтожество, знающие немного, но твердо обладая умом положительным, составлявшие свою научную и практическую репутацию при гораздо меньшей конкуренции, а следовательно, и борьбе за существование.

Александр Федорович Кистяковский, известный украинский ученый, криминалист, историк права, археограф и общественный деятель (конец XIX — начало XX вв.)

Фридрих Фридрихович или Федор Федорович

«Установленное испытание на степень доктора медицины выдержанно», — констатировала комиссия университета в Дерпте (теперь г. Тарту) 5 июня 1851 года. Фридрих Меринг ждал этого дня пять лет. Согласно правилам, в Российской империи не признавали иноземных дипломов и званий. Поэтому сын городского врача в Доне, что недалеко от Дрездена (Саксония, Германия), студент Дрезденской медицинской академии (1840-1841 гг.) и выпускник Лейпцигского университета (1841-1845 гг.), вынужден был подтвердить свою квалификацию в России. После переэкзаменовки в Киевском университете св. Владимира молодого врача ожидала пятилетняя практика и учеба. За это время Меринг успел не только «переквалифицироваться», стать профессором и получить «русское» имя Федор Федорович, но и завязать выгодные знакомства.

Маленький Париж — так называли в начале прошлого века ул. Николаевскую (теперь Городецкого)

В 1845 году в полтавское имение графа Сперанского приехал из Германии доктор Фридрих Фридрихович Меринг. Лекарь, «выписанный из Саксонии», лечил семьи помещиков всей округи. Очень скоро выучив русский язык, двадцатитрехлетний саксонец спешит устроиться в профессии. После подтверждения квалификации хирурга и акушера ему поручают заведовать больницей на 50 коек в селе Буромка Золотоношского уезда на Полтавщине.

Через некоторое время, чтобы подготовиться к докторскому экзамену, он едет в Петербург, где в 1-м сухопутном госпитале в качестве прозектора работает под руководством Пирогова. Профессиональный интерес перерос в дружеские отношения, которые Меринг и Пирогов поддерживали всю жизнь.

До переезда в Киев, ожидая конкурс на получение кафедры в Киевском университете, Фридрих Фридрихович врачевал в имении Григория Степановича Тарновского на Черниговщине, где очень скоро стал своим в кругу состоятельной интеллигенции. В Черниговском губернском присутствии летом 1853 года он принимает присягу на верность Российской империи. Тогда же Фридрих Меринг нашел себе и жену — из известного дворянского рода Томара.

Медицинская карьера Фридриха Меринга, протеже Пирогова, шла как по маслу. В том же 1851 г. Меринг публично защитил и диссертацию. В 1853-м он вернулся в Киев, и уже в чине коллежского асессора был адъюнктом по кафедре государственного врачебноведения в Киевском университете, еще через год — экстраординарный профессор. В январе 1856 года Фридрих Меринг отправляется в служебную командировку — в места расположения Южной армии для изучения эпидемии тифа, за что позже будет удостоен ордена Св. Анны III степени.

Тогда же Меринг был избран членом-корреспондентом Турецкого медицинского общества в Константинополе. По возвращении уже ординарный профессор медицинского факультета Киевского университета заведует кафедрой частной патологии и хирургии факультетской терапевтической клиники.

В назначении Меринга на заведование кафедрой в Киевском университете не последнюю роль сыграл Пирогов. Как практикующий врач с 31 мая 1855 года Фридрих Меринг заведует терапевтическим отделением военного госпиталя, позже — еще и консультант при больнице Института благородных девиц (ул. Институтская, 1) и училища графини Левашовой. Федор Меринг также преподает в университете, при этом среди студентов считался любимым лектором.

Параллельно с медицинской карьерой растет и ранг гражданской службы: после утверждения во дворянстве (1860 г.) Меринг удостоен звания надворного советника со старшинством, в августе 1861 г. — коллежский советник, в сентябре 1864 г. — статский советник со старшинством. С 1871 года — гласный киевской Думы, коим был в течение 17 лет.

В медицинской карьере профессору предстояло сделать выбор между научным экспериментаторством и практикой лекаря. Пытаясь найти золотую середину, он все же отдавал предпочтение врачеванию, при этом считался первым доктором в городе. Среди его пациентов были практически все представители высшего общества губернии, семьи губернаторов, соратники по университету. Однако Меринг лечил и несостоятельных граждан, именно они и принесли доктору громкую всеобщую славу. Как истинный врач Меринг отправлялся на помощь больному и за тридевять земель, при этом с малоимущих платы за лечение не брал.

«Иностранец по рождению, Федор Федорович, явившись в Россию, оценил свое новое отечество и стал верным и преданным сыном России, — пишет о докторе из Саксонии его современник. — Практика его в Киеве была громадна. Замечательный клиницист и диагност — он приобрел громадную славу как врач. Будучи от природы человеком редкой доброты, Федор Федорович был для всех одинаково доступен, всегда готовый прийти на помощь. Сказать, что Федор Федорович пользовался громадными симпатиями у киевлян — будет недостаточно, киевляне боготворили его».

Впрочем, в своих весьма нелестных по отношению к современникам воспоминаниях ученый-историк Александр Кистяковский называет Меринга обыкновенным ростовщиком, который «рыскал за практикой, получая рублевки, трехрублевки, человеком замечательным, который имеет все таланты большого предпринимателя, давно забросивший науку, но ловкий и опытный практик, умеющий обделывать финансовую сторону дела».

Страсти земельного собирательства

Среди неимущих пациентов Меринга было немало евреев, которые, впрочем, отплатили доктору сторицею. Одолжение за одолжение: зная об интересе доктора к земельным приобретениям, очень часто предприимчивые евреи подсказывали ему выгодные сделки. Но в то же время ходили слухи, что для приумножения собственности Меринг держит факторов в гостиницах и заезжих домах.

Руководствуясь советами и собственной прозорливостью, Федор Меринг «постоянно покупал и продавал различные имения и вообще недвижимости, — у него было много различных афер по части недвижимости», — пишет в мемуарах министр финансов Российской империи Витте. В своих воспоминаниях Кистяковский рассказывает, что Федор Меринг «медицинскую практику превратил в простую торговлю: Меринг и Караваев, компаньоны в науке и в делах, в 1880 году явились в Одессу и открыли свои лавочки лечения, производя соблазн».

Однако документальных подтверждений подобному предпринимательству нет. И все же Федор Меринг с профессорским жалованием в университете в 3500 рублей в год был самым богатым врачом в империи, имея миллионное состояние. В завещании Федор Федорович отписал своим жене и детям (троим сыновьям и двум дочерям) шесть имений в Киевской, три имения в Полтавской, лесную дачу и два имения в Подольской губерниях, а также несколько домов и «пустопорожних» мест в огромной усадьбе в центре Киева, которую киевляне нарекли Меринговским садом.

Скупать участки в центре Киева, в аристократическом районе Липки, Федор Меринг начал сразу по переезде в город. Одной из первых в 1855 году он приобрел небольшую усадьбу у аптекаря Эйсмана. В 1860 г. за 4500 рублей серебром — деревянный дом и 508 кв. саженей земли (1 кв. сажень — 4,5 кв. м) у тайного советника графа Януша Ильинского. В 1869 г. Мерингу досталась часть усадьбы, некогда принадлежавшей знаменитому канцлеру екатерининских времен графу Безбородко, позже перешедшая во владения жандармского корпуса.

Через пару лет Мерингу удалась ошеломляющая сделка. Огромную часть своего киевского владения профессор медицины приобрел у Трепова, петербургского обер-полицмейстера и градоначальника, печально известного тем, что в него стреляла Вера Засулич. Во время кампании по обрусению Юго-Западного края этот петербургский туз получил в 1861 г. в подарок от Александра ІІ усадьбу между улицами Институтской, Крещатиком и Шелковичной, которую впоследствии расширил, приобретя 7700 кв. саженей земли, принадлежавшей Жандармскому полку. Чуть позже Трепов оказался владельцем едва ли не самой обширной в Киеве городской усадьбы — более 24 тысяч кв. саженей. В 1873 году Трепов продал Мерингу 22 тыс. кв. саженей усадьбы за 121 тыс. руб.

Меринг, приняв на себя некоторые расходы в связи с проложением улицы Банковой через приобретенную усадьбу, разбивает имение на отдельные участки и застраивает. В основном, по улицам Банковой и Крещатику. С городской Думой он заключает договор на совместное проведение работ по благоустройству Банковой улицы, обязуясь за выделенные ему 4301 руб. устроить в нужных местах дамбы и насыпи, а по окончании этих работ провести еще и тротуар с тумбами. На Банковой № 9-11 в 1874-1875 гг. по проекту Шилле возводятся два одинаковых, симметрично расположенных двухэтажных каменных здания с эффектными угловыми башенками со шпилями.

С 1875 года усадьбу на Банковой профессор сдает по контракту внаем на 12 лет Окружному штабу Киевского военного округа с ежегодною платою по 27100 руб. Впоследствии контракт продлевался вплоть до ХХ в., когда усадьба окончательно перешла в собственность военного ведомства. В 1936-1939 гг. старые стены послужили основой новому архитектурному объему здания, где ныне расположился Секретариат президента Украины.

Страстный «землесобиратель» приобретал близлежащие усадьбы, он скупил почти все дома, примыкавшие с левой стороны Крещатика к его имению. Меринговский сад представлял собой парк с аллеями, оранжереями, прудом, парковыми сооружениями. Хотя при прежних владельцах эта обширная территория была неплохим коммерческим предприятием. В Меринговском саду был цирк Крутикова, к которому проложили спуск от Институтской улицы, каток, тут же действовало Общество велосипедистов.

Но для Федора Меринга киевская усадьба, где находилось и несколько его особняков, была лишь средством перспективных капиталовложений, как и имения в губерниях. Такая градостроительная ситуация была тем более уникальной, учитывая, что на соседнем Крещатике плотность застройки была очень высокой, а цена земли росла как на дрожжах.

Раздел княжества профессора

Маленькое княжество профессора медицины после его смерти (1887 г.) перешло по наследству к его жене Екатерине Меринг в пожизненное пользование с тем, чтобы после ее смерти имущество поступало в собственность сыновьям «для раздела между ними поровну по доходности и ценности».

Однако нотариальным актом от 1889 года вдова заявила о прекращении своих прав. В 1891 году в первое хозяйственное отделение Киевской городской управы поступило прошение наследников профессора о проведении новых улиц через их усадьбу, находящуюся между Крещатиком, Институтской и Банковой. Городу Меренги предлагали 5750 кв. саженей, всего же Меринговский сад занимал на то время 28 810 кв. Однако город отказал Мерингам.

В частности, депутат Думы Рустицкий отказ аргументировал следующим: «В случае осуществления проекта городу придется принять на себя новые расходы по мощению, ремонту и освещению проектируемых улиц, по содержанию лишнего числа городовых; Крещатик имеет резервуар прекрасного воздуха, а при застройке усадьбы Меринга в гигиеническом отношении состояние Крещатика должно будет понизиться».

У Мерингов не было другого выхода, как продавать имение. В октябре 1895 года в обращении к генерал-губернатору из департамента торговли и мануфактур Министерства финансов был представлен проект устава Киевского акционерного домостроительного общества. Участники общества имели право покупать и арендовать дома и земельные участки, перестраивать купленные дома и т. п. Уже в ноябре с уставным капиталом в один миллион восемьсот тысяч рублей Общество, во главе которого стоял старший сын Меринга — Михаил (по раздельному акту 1894 года усадьба перешла в его собственность), «открыло свои операции».

Первой была покупка за 800 тысяч рублей десяти десятин (десятина — 2400 кв. сажени) усадьбы Меринга между Крещатиком, улицами Лютеранской, Банковой и Институтской, сумма оценки всей усадьбы составила два миллиона рублей.

Первым делом на территории бывшей усадьбы Меринга по плану, утвержденному 1896 г. и скорректированному в 1898 г., были проложены новые улицы: Николаевская (теперь Городецкого), Новая (Станиславского), Ольгинская, Меринговская (современная Заньковецкой), а также устроена Николаевская площадь (ныне пл. И. Франко). Акционеры разбили усадьбу на отдельные участки, которые продавали по тысяче рублей за каждую десятину под постройку доходных домов. Самой неприбыльной — но не для Общества — оказались улицы Ольгинская и Меринговская. В убытке, как рассказывает киевовед Анатолий Макаров, оказались хозяева домов, купившие на этих улицах участки.

Вопреки всем ожиданиям, они оказались безлюдными, торговля здесь почему-то не шла, наниматели квартир жаловались на их дороговизну. Некоторые домовладельцы так и не сумели окупить затраченные деньги и переуступили свои дома более оборотистым дельцам.

Частное акционерное общество, получив право на застройку усадьбы при условии передачи земли в собственность города, выстроило несколько каменных зданий на Николаевской улице: доходные дома, дом для Южно-Русского промышленного банка, оперный театр на Николаевской площади (теперь Театр им. И. Франко). Самым роскошным сооружением Общества была гостиница «Континенталь» на углу Крещатика и Николаевской. Новые престижные кварталы стали называть маленьким Парижем, полюбоваться которым можно и сегодня, большинство зданий сохранились до сегодняшнего дня, изменились только названия улиц. В статье использованы ранее не публиковавшиеся архивные материалы.

Редакция благодарит историков-исследователей Марию Кадомскую и Михаила Кальницкого за помощь в подготовке материала.

Загадочный двойник

Что заставило молодого Фридриха Меринга иммигрировать в Россию? Неужто столь соблазнительным для потомственного медика было место врача на сахарном заводе в Полтавской губернии?

В киевских архивах встречается имя Густава-Фридриха Фридриховича Меринга. Этот саксонский подданный, врач по профессии и роду занятий, жил в Киеве и служил в пансионате благородных девиц. В 1841 году Густав-Фридрих Меринг принял присягу на верность империи, а в 1842-м получил дворянство. Герб Меринга был занесен в гербовник империи. Кем приходился Густав Меринг Фридриху (Федору) Мерингу? Возможно, это был старший брат или другой родственник, на поддержку которого надеялся Фридрих (Федор) Меринг? Пока ответа на этот вопрос нет.

Кстати

Вся киевская пресса в октябре 1887 года несколько дней рассказывала о смерти Федора Федоровича Меринга. И не только в некрологах, но и в своеобразных репортажах с панихиды и похорон. Проводить в последний путь Федора Меринга пришло не менее ста тысяч киевлян (а всего тогда в Киеве проживало 165 тыс. человек). В день отпевания в кирхе на Лютеранской и в день похорон Крещатик и близлежащие улицы были запружены народом, многие искренне плакали.

Киевский журналист Ярон писал: «Смерть его явилась не только горем его семьи, но и всего киевского населения. Отпевание было выдающимся: Киеву впервые пришлось видеть отпевание при участии православных священников, лютеранского пастора и раввина; это было лучшим и наглядным доказательством безграничной любви к Федору Федоровичу всего киевского населения».