Фабиан Вильгельмович фон дер Остен-Сакен родился 20 октября 1752 года в Ревеле. Отец его — барон Вильгельм-Фердинанд — был адъютантом фельдмаршала Миниха, а при его падении был переведен в Ревельский гарнизон, где и прослужил тринадцать лет, до самой смерти. Фабиан потерял отца двух лет от роду и воспитывался первые годы жизни в крайней нужде.

В 14 лет Остен-Сакен впервые надевает военный мундир, записавшись подпрапорщиком в Капорский мушкетерский полк. Боевое крещение получил во время осады Хотина генерал-аншефом князем Голицыным. За отличие был произведен в прапорщики. На 18-м году жизни он переведен в Нашебургский мушкетерский полк, в котором со временем дослужился до капитана. В 1771—1772 годах Фабиан воюет под знаменами Суворова… Затем было служение ординарцем у посла Стакельберга в Варшаве. «Этот временный отдых был весьма полезен молодому человеку, наблюдавшему вблизи действия искусного дипломата: умная беседа и чтение усовершенствовали образование Остен-Сакена», — указывал автор «Словаря достопамятных людей Русской земли», вышедшего в 1847 году, историк Дмитрий Бантыш-Каменский.

А далее была служба в Кадетском корпусе. Здесь получил он 13 ноября 1786 года чин майора и в тот же день(!) был произведен в подполковники с помещением в Московский гренадерский полк. Смелость и отвага Остен-Сакена, проявленные им в многочисленных сражениях, были отмечены многими наградами и званиями. Так, 11 декабря 1790 года во время штурма Измаила барон привлек внимание Суворова, который отдал справедливость «мужеству его и благоразумию». Золотая шпага «За храбрость», звание полковника, служба в Черниговском мушкетерском полку, словом, последнее десятилетие XVIII века щедро баловало нашего героя. Было за что… Все это время барон геройски сражался, проявляя недюжинные знания в военном искусстве. Бывали и осечки, из-за которых Остен-Сакен попадал в монаршую немилость, но всякий раз, когда России требовалось решить исход какой-нибудь баталии в свою пользу, Фабиан Вильгельмович оказывался незаменимым… По кончине Екатерины II барон Остен-Сакен был пожалован в генерал-майоры, а спустя короткий срок, 11 июля 1799 года произведен в генерал-лейтенанты. Приняв участие в Швейцарском походе, Сакен был при Цюрихе ранен и взят в плен, за что рассерженный Павел I заочно «уволил его от службы». Но по возвращении в 1801 году из плена Остен-Сакен уже другим царем, Александром I, был восстановлен на службе и назначен шефом Петербургского гренадерского полка. В 1805 году он командовал корпусом, участвовал в войне с Наполеоном и, клеветнически обвиненный в том, что при Гутштадте умышленно опоздал и тем дал маршалу Нею возможность уйти, был отдан под суд. Оправданный, в 1812 году Сакен получил в командование корпус. В 1815 году был награжден орденом Святого Александра Невского. Войдя со своим корпусом в состав армии Блюхера, Сакен отличился при Кацбахе, за что получил чин генерала от инфантерии, и при Лейпциге, доставившем ему Георгия II степени. Главный виновник успеха под Бриенном, он был награжден орденом Святого Андрея, при чем государь возложил на него свои орденские знаки. За мужество и героизм, проявленные Остен-Сакеном на полях сражений против Наполеона, император Александр произвел барона в генералы от инфантерии, король прусский пожаловал ему орден Черного Орла, а император австрийский прислал барону Остен-Сакену командорственный крест Марии Терезии.

«Когда в побежденном Париже назначали русского, австрийского, прусского и французского комендантов, генерал-губернатором провозгласили барона Остен-Сакена. Трудно было избрать на это место генерала, который бы лучше его умел внушить уважение к имени русских и приобрести любовь жителей, ибо он соединял с глубоким знанием света твердый характер и привлекательное обращение. Лестное звание, в которое возвели его, было достойным возмездием за подвиги в минувших походах… Соблюдая строго подчиненность между войсками и порядок в городе, он привязал к себе парижан до такой степени, что повсюду был принимаем с рукоплесканиями. При его появлении воздух оглашался восклицаниями: «Да здравствует генерал Сакен!» Когда он приезжал в театр, и занавес был поднят, зрители требовали, чтоб актеры снова начинали представление», — сообщал Бантыш-Каменский.

В июне 1815 года караулы в Париже сданы были Национальной гвардии, и Русская армия отправилась домой. Мэрия поднесла генерал-губернатору в знак признательности карабин, пару пистолетов и золотую шпагу, осыпанную бриллиантами, на одной стороне коей было начертано: «Мир 1814 года», а на другой: «Город Париж генералу Сакену». Король пожаловал барону Остен-Сакену табакерку со своим портретом, украшенную бриллиантами, и наградил его Военным орденом I степени. В начале 1818 года скончался генерал-фельдмаршал Барклай де Толли, и Первая армия поступила под главное предводительство барона Остен-Сакена, который в том же году стал членом Государственного Совета и в 1821 году был возведен в графское достоинство за «найденное Александром устройство вверенных ему войск». Маститый старец обрадован был в 1830 году новым знаком монаршего внимания: получил орден Святого Владимира I степени.

В 1831 году начались беспорядки в Литве, и для усмирения графу Остен-Сакену были подчинены Киевская, Подольская и Волынская губернии. «Его предусмотрительностью и непоколебимою твердостью, при единодушной ревности подчиненных и блистательной храбрости войск, в короткое время уничтожены в тех губерниях все преступные замыслы неблагонамеренных людей, рассеяны многочисленные шайки мятежников и снова восстановлены тишина, спокойствие. Новые заслуги приобрели генерал-фельдмаршалу портрет императора Николая, украшенный алмазами, для ношения на груди», — сообщал биограф нашего героя. Семнадцать лет Остен-Сакен, возведенный в 1832 году в достоинство князя Российской империи, управлял Первой армией, имея пребывание в Могилеве и затем в Киеве. Однако в Киеве не обошлось без злого умысла. Когда военным губернатором Киевским и генерал-губернатором Киевским, Подольским и Волынским царь назначил Василия Левашова, тот всячески выживал старика из города, муссируя различные вздорные слухи. Престарелый фельдмаршал плакал от незаслуженной обиды…

«Разруливая ситуацию» в 1835 году, государь, уважая глубокую старость его, препроводил к нему рескрипт: «В настоящих отношениях России ко всем европейским державам, уповая на сохранение прочного и продолжительного мира и признавая вследствие того возможным принять некоторые меры к необходимому сокращению расходов государственных, Я, в общей связи с сими мерами, предположил не содержать отныне впредь двух армий в отдельном составе и, упразднив сообразно с тем управление вверенной Вам 1-й армии, причислить 4-й пехотный корпус к армии действующей, а все прочие войска оной подчинить непосредственно военному министру. Я утешаюсь мыслию, что благоприятные обстоятельства представляют Мне возможность доставить Вам необходимое отдохновение и покой после долголетнего, знаменитого служения Вашего на пользу и славу Отечества и, вместе с тем, пригласив Вас в С. Петербург на постоянное жительство, пользоваться личными советами и опытностию Вашею. Я приказал приготовить для Вас помещение в одном из дворцов моих и сохранить Вам полное содержание, по званию главнокомандующего Вами получаемое. За сим, изъявляя Вам душевную признательность Мою за неослабные и деятельные труды по управлению армиею, всегдашнюю попечительность о пользах ее, строгий порядок и благоустройство, которые постоянно и во всех отношениях были в ней сохраняемы, Я пребываю с особенным уважением навсегда Вам благосклонным».

Обиженный князь Остен-Сакен не воспользовался лестным приглашением и остался в Киеве, «Всемилостивейший Государь! — писал он императору. — От простого солдата достигнув звания генерал-фельдмаршала, я имел счастие командовать армиями и быть военным губернатором Парижа. При сложении последней должности тамошнее правительство поднесло мне, вместе с грамотою, шпагу, карабин и два пистолета… Всеподданнейше прошу Вас, Всемилостивейший Государь, принять сии трофеи российского оружия в московскую Оружейную палату, дабы они напоминали потомству, что русские владели неприступным Парижем, и генерал их в нем начальствовал».

«Приближаясь к могиле, — писал Дмитрий Бантыш-Каменский, — он обращал еще потухавший взор на современные происшествия, любил слушать чтение газет и журналов; жаловался приближенным только на чувствуемую им слабость в ногах (его водили под руки с 1835 года); твердо помнил давно прошедшие события и забывал новейшие… Долго боролся он со смертью, которая восторжествовала над ним 7 апреля 1837 года. Ему было тогда восемьдесят четыре года. Викарный епископ Иннокентий проводил со всем киевским духовенством бренные останки до могилы». Сакен был погребен у церкви Рождества Богородицы на Дальних пещерах в Kиeвo-Печерской лавре. Могила его не так давно восстановлена монахами этой обители.