В туманной уже дали начала восьмидесятых годов я познакомился с Анатолием Петровичем Кончаковским, страстным поклонником творчества Михаила Булгакова. Его коллекция легла потом в основу булгаковского мемориального музея на Андреевском спуске. Анатолий Петрович, один из воссоздателей Дома Турбиных и Булгаковых, продолжает постигать мир своего Героя. Несколько лет назад он представил на книжных страницах “Библиотеку Михаила Булгакова”. А совсем недавно в сотрудничестве с возглавляемым Зинаидой Петровной Каменецкой издательством “Кий”, Анатолий Кончаковский в соавторстве со своей дочкой Екатериной Кончаковской-Купин и при участии Сергея Боброва издал необыкновенно интересный сборник “Афоризмы, крылатые выражения, парадоксы Михаила Булгакова”. Тираж его – тысяча экземпляров…

     Афоризмы и крылатые выражения Михаила Афанасьевича Булгакова стали приметой нынешнего мира; нет дня, когда бы они не звучали или не упоминались. В своей книге авторы приводят более 300 крылатых булгаковских выражений, впервые собранных воедино. Надо отметить, что изданию сопутствует удобный поисковый код: можно легко найти строки первоисточника и погрузиться в их обаяние, в сюжетные потоки. Чтобы попытаться объять творчество писателя в контексте афоризмов, избрано следование его произведениям – от “Белой гвардии”, знаменитых повестей, автобиографической прозы, “Театрального романа” до “Мастера и Маргариты”, пьес, рассказов и фельетонов, дневника и писем.

     “Никогда не сдергивайте абажур с лампы! Абажур священен. Никогда не убегайте крысьей побежкой в неизвестность от опасности. У абажура дремлите, читайте – пусть воет вьюга, – ждите, пока к вам придут”.

     “…Все, что ни происходит, всегда так как нужно, и только к лучшему”.

     Вы помните эти слова из “Белой гвардии”, к которым нельзя не добавить сказанное доктору Турбину отцом Александром: “Уныния допускать нельзя”.

     “О, восемь лет учения! Сколько в них было нелепого и грустного и отчаянного для мальчишеской души, но сколько было радостного… Но зато и весна, весна и грохот в залах, гимназистки в зеленых передниках на бульваре, каштаны и май, и, главное, вечный маяк впереди – университет, значит, жизнь свободная, – понимаете ли вы, что значит университет? Закаты на Днепре, воля, деньги, слава, слава”…

     Многострадальное “Собачье сердце”, монологи Шарика, пока не ставшего Шариковым. “О, глаза – значительная вещь, вроде барометра. Все видно – у кого великая сущь в душе, кто ни за что ни про что может ткнуть носком сапога в ребра, а кто сам всякого боится. Вот последнего холуя именно и приятно бывает тяпнуть за лодыжку…”, “Учиться читать совершенно ни к чему, когда мясо и так пахнет за версту”.

     Предупреждение профессора Преображенского, сказанное в двадцатых, и изъятое, казалось, навсегда: “Террором ничего поделать нельзя с животным, на какой бы степени развития оно ни стояло… Они напрасно думают, что террор им поможет. Нет-с, нет-с, не поможет, какой бы он ни был – белый, красный или даже коричневый. Террор совершенно парализует нервную систему”, “Я сторонник разделения труда. В Большом пусть поют, а я буду оперировать. Вот и хорошо, и никаких разрух…”.

     И сакраментальный шариковский девиз: “Взять все, да и поделить…” Ему противостоит призыв: “На преступление не идите никогда, против кого бы оно ни было направлено. Доживите до старости с чистыми руками”.

     Из булгаковских врачебных записок… “Давно уже отмечено умными людьми, что счастье – как здоровье: когда оно налицо, его не замечаешь. Но когда пройдут годы, – как вспоминаешь о счастье, о, как вспоминаешь”.

     Строки из “Жизни господина де Молье-ра”, так перекликающиеся с нашим временем: “Непостоянны сильные мира сего!.. И дал бы я совет всем комедиантам. Если ты впал в милость, сразу хватай все, что тебе полагается. Не теряй времени, куй железо, пока горячо. И уходи сам, не дожидайся, пока тебя выгонят в шею”.

     Блестки из “Театрального романа”: “Героев своих надо любить…”, “Не может быть издатель с мутными глазами и рубиновой булавкой”…

     “Удивительно устроена человеческая память. Ведь вот, кажется, и недавно все было, а между тем восстановить события стройно и последовательно нет никакой возможности. Выпали звенья из цепи!”, “Украсть не трудно. На место положить – вот в чем штука”.

     “Никогда не разговаривайте с неизвестными”… “Правду говорить легко и приятно”… “Нехорошая квартира”… “Сеансы черной магии с полным ее разоблачением”… “Свежесть бывает только одна – первая, она же и последняя”… “Люди как люди… Любят деньги, но ведь это всегда было… ну, легкомысленны… ну, что ж… и милосердие иногда стучится в их сердца… квартирный вопрос только испортил их”… “Рукописи не горят”, “Не шалю, никого не трогаю, починяю примус”… Вы, конечно, узнаете строки из “Мастера и Маргариты”.

     “Люблю всех моих подданных, в том числе и бродячих”… “Пишешь ты здорово, у тебя гений. Объясни ты мне, отчего литература всегда такая скучная”… “Оставь меня, старушка, я в печали”… “Воры, воры! Они же крадут, они же царями притворяются”… “Уж он сделает музыку, будьте спокойны. Отец его жил в одном доме с Чайковским”… “Я не мигал вам, сударь, это вам послышалось”… “Мы настоящие люди искусства, а потому и служим своим искусством тому, кто нам платит деньги”… “Не унижайся и не желай себе меньшего, чем ты стоишь”… “Недаром говорится, что если перед кем-нибудь судьба закрывает одну дверь, то немедленно открывается какая-нибудь другая”…Это строки из “Кабалы святош”, “Адама и Евы”, “Ивана Васильевича”, “Багрового острова”, “Полоумного Журдена”, “Дон Кихота”…

      Конечно же, произведения писателя – летопись его жизни и мыслей, вложенных в уста персонажей. “Нет ничего хуже, чем малодушие и неуверенность в себе”… “Трусость, несомненно, один из самых страшных пороков… Нет, это самый страшный порок”… “Как грустна вечерняя земля!”… Кто блуждал в этих туманах, кто много страдал перед смертью, кто летел над этой землей, неся на себе непосильный груз, тот это знает. Это знает уставший…”.

     “Булгаковские афоризмы легко узнаваемы, – пишет А.Кончаковский, – И не только по присущей им звучности и музыкальности интонаций, но и по глубине”. И вот эти мысли опять с нами. Спустя шестьдесят лет после марта 1940-го, когда Михаил Афанасьевич прошептал холодеющими устами: “Чтобы знали, чтобы знали…”


Заказать в магазинчике