Сейчас часть левого берега Днепра, принадлежащего городу, претерпевает очередную и во многом весьма некорректную строительную атаку. Жители той же “Киевской Венеции” — Русановки — нынче защищают от посягательства на застройку многоэтажными монстрами ее внутриквартальные островки, специально оставленные как рекреационные зоны авторами застройки массива, архитекторами Кульчицким и Ладным. Поскольку шансов у самоотверженных защитников, по правде говоря, маловато, самое время осуществить небольшой экскурс в прошлое этой многострадальной земли и некоторых территорий, вплотную примыкающих к ним, дабы сохранить хотя бы память о былом.


Известные с древних времен местечки Бровары и Борисполь, ставшие в настоящее время симпатичными и вполне приличными городами, к которым нынче почти вплотную приблизился стольный град, который вот-вот поглотит их, 250 лет тому назад хотя и граничили с Киевским уездом, но административно подчинялись городку Остер Киевского наместничества (теперь — город Остер Козелецкого района Черниговской области). В самом Остерском уезде, коему принадлежал хуторок Зазимской (нынешнее село Зазимье), на живописном берегу Десны размещался крохотный Николаевский скиток Киево-Софийского кафедрального монастыря. В нем, согласно статистике, было “монашествующих — три, в том числе иеромонах один, а монахов два. Кем же он построен — неизвестно; да и в нем достойного примечания ничего нет”, — констатировал составитель “Географического описания Киева и Киевского наместничества”, поручик Киевского гарнизона Василий Иванович Новгородцев. Он же описал и некоторые приграничные с Киевским местечки Остерского уезда.


“Местечко Бровары — расстоянием от Остра в 50 верстах, — сообщал государев служащий, выполнявший поручение генерал-губернатора Малороссийского края (куда входили Киевское, Черниговское и Новгород-Сиверское наместничества) Петра Румянцева, — лежит на ровном месте. Через оное и дорога большая, идучая от Москвы, Санкт-Петербурга и других городов в Киев, от стороны которого большие пески и бор, то есть лес сосновой, и пахатныя поля со стороны Остра. В нем церквей деревянных — две. Жителей всех вообще по последней ревизии (1786 год. — Авт.) показано мужеска пола — 506, женска — 511”. Крупнее и значимее был, несомненно, городок Борисполь “расстоянием от уездного города Остра в 70-ти верстах, окруженный со всех сторон пахатными полями; в оном церквей деревянных — четыре”. В Борисполе образца 1786 года проживало почти семь тысяч человек. Немало, если учесть, что населения в самом Киеве было всего лишь раза в четыре больше.


Левобережье Киевского уезда территориально находилось в бассейне не только Днепра, но и частично не менее коварной в моменты разливов и паводков Десны. Это обстоятельство, а также то, что грунт берегов этих рек подвергался размыву, привело к тому, что всего за несколько столетий местность эта претерпела значительные топографические изменения. О том, как это происходит, можно судить в наше время на примере любимого киевлянами озера Тельбин, которое во время больших разливов Днепра сливается с ним и после спада уровня воды в реке вновь становится традиционным озером… Однако когда-нибудь, несмотря на искусственное укрепление берегов, озеро это сгинет, превратившись в очередной залив “чудной при тихой погоде” реки, как это многократно случалось с другими озерами, от которых не сохранилось даже названий..


Первый ректор Киевского университета Святого Владимира, профессор российской словесности, естествоиспытатель, историк, филолог и фольклорист Михаил Александрович Максимович в своих трудах, посвященных реке Днепр и ее притокам, констатировал, что в результате сравнительного анализа удалось доказать, что “оная неоднократно изменяла очертания берегов, поглощая старые и создавая новые притоки”. В Киеве, таким образом, появились привычные для нас ответвления русла реки, такие, как Русановский и Долобский заливы. Последний известен в народе под именем Довбычка. В старину здесь было Долобское озеро, где, по мнению историков, в 1103 году состоялся съезд князей Киевской Руси. Впрочем, не исключено и то, что сие знаменательное событие происходило вовсе не здесь, а у села Витачев в 60 километрах ниже Киева.


Бассейн реки Днепр в районе Киева с древних времен способствовал распространению рыбного промысла, которым занимались в Киеве тысячи его жителей. Сохранились документы XVII столетия, в которых прослеживается вмешательство царского правительства в решение спорных вопросов о”рыбных ловлях”, то есть наиболее выгодных участках реки в районе Киева. Споры происходили между крупными монастырями — владельцами прибрежных территорий, магистратом и мещанами. Оно и не удивительно. Вот перечень обыденной добычи рыбаков того времени: окунь, ерш, судак, налим, щука, уклейка, карась, линь, лещ, язь, пескарь, вьюн, жерех, подуст, густера, плотва, тарань, красноперка, раки… А еще: сом, осетр, белуга, стерлядь! Мещане чаще всего проигрывали, получая право на ловлю рыбы вдали от города (в семиверстной от Киева зоне). Запрет постоянно нарушался, борьба была нешуточной, но безнадежной для… власть предержащих. Рыбаков было слишком много, чтобы выловить и наказать всех “браконьеров”.


Левобережье нынешнего Киева, которое ему не принадлежало, а входило в юрисдикцию Киевского уезда, привлекало киевлян и возможностью заготовки травы, что уездные власти вынуждены были терпеть. Скошенная и высушенная трава складывалась в копны и скирды, а после при помощи лодок-байдаков и телег доставлялась в Киев, где отчасти продавалась на торгах, а частью шла на собственные нужды добытчиков-косцов. Сеножати левобережья Днепра и некоторые здешние пастбища для выгона скота здесь захватили зажиточные казаки и опять-таки монастыри и лишь в незначительной мере — рядовые обыватели. Впрочем, киевляне отстаивали свои права, ссылаясь на “царскую милость”, ибо еще в 1654 году эти земли были переданы в пользование высочайшим повелением именно им. Очевидно, за поддержку в деле присоединения Малороссии к России.


Краевед Михаил Александрович Рыбаков в своей книге “Неизвестные и малоизвестные страницы истории Киева” рассказывает о том, что в старину “населенные пункты на левом берегу Днепра напротив Киева располагались в такой последовательности (с севера на юг): Троещина, Вигуровщина, Воскресенская слободка, Никольская слободка (к востоку от нее — хутор Дарницкий, на запад — Предмостная слободка и остров Труханов), Кухмистерская слободка с хуторами Березняк, Позняки, Осокорки, на юго-восток от Осокорков — Бортничи”. Некоторые из этих топонимов дошли до нашего времени.


Интересные сведения сохранились об истории возникновения и развития инфраструктуры на Трухановом острове (который также известен из источников и в исторической литературе под именами Туханов, Турханов, Тухонов…) Поскольку местность в летописях не упоминается, единого мнения о происхождении этого топонима у исследователей нет, хотя большинство специалистов считает, что название произошло от имени половецкого хана Тугорхана (Турхана), который подарил урочище своей дочери — супруге киевского князя Святополка.


Сейчас остров окружают Днепр, его рукав Черторый, Довбычка, а южный его мыс почти пополам делят заливы Старик и Старуха. В древние времена это был полуостров, который отделял Днепр и легендарную реку Почайну, в которой еще в 988 году при равноапостольном князе Владимире крестили киевлян. Но в XVIII столетии на полуострове прорыли канал, тем самым превратив его именно в остров. Маленькую речку Почайну (длиной всего 8 километров) поглотил могучий Днепр. Хотя формально остров Труханов во время существования Киевского наместничества принадлежал Киевскому уезду, де-факто им в разное время владели монахи Никольского Пустынного монастыря и Киевский магистрат, который разрешал селиться здесь мещанам и использовать его угодья для хозяйственных целей. Лет сто тому назад на острове существовала церковь Святой Елизаветы (разрушена большевиками), духовное училище. Здесь же размещались Акционерные общества пароходства по Днепру и его притокам, Императорский яхт-клуб, знаменитая в среде городской аристократии ресторация “Босфор”, увеселительное загородное заведение “Эрмитаж”, небольшое дачное поселение, сожженное в годы Второй мировой войны…


Киевляне уже и забыли, что в 1950-х годах Труханов остров был составной частью так называемого Центрального парка культуры и отдыха, в который входили все прибрежные парки на правом берегу Днепра и некоторые левобережные зеленые зоны. В 1957 году остров соединили с городом изящным и весьма практичным Парковым мостом. Горожанам и гостям прекрасные песочные пляжи стали намного доступнее, хотя долгое время существовала и традиционная связь по воде. Сюда ходил маленький катерок, на котором многократно путешествовал и я. Так мне казалось романтичнее и диковиннее.


Сегодня Труханов остров переживает второе рождение. Различные коммерческие структуры активно осваивают его немалую территорию, создавая неплохую, но пока дороговатую инфраструктуру. В глубине острова, подалее от глаз любопытных, строятся коттеджи богатеньких буратин… Кстати, в головах строителей социализма, мечтавших о покорении всех и вся, во времена Никиты Хрущева возникла мысль устроить на острове… аэродром! К счастью, этого не случилось, и в 1959 году международный аэропорт был открыт под Борисполем, а на Трухановом острове стала активно развиваться инфраструктура отдыха и развлечений. Здесь же разместилось несколько общедоступных спортивных баз. Когда-то и я бывал в “Воднике”, где десятки моих сверстников тренировались на байдарках, академичках и каноэ… Признаться, мы не очень ценили то, что занятия спортом были бесплатными. А жаль!


Все киевляне знают, что такое Гидропарк. У одних это место вызывает какие-то негативные эмоции, другие “оттягиваются” здесь по полной программе. В годы расцвета советской власти этот развлекательно-увеселительный городок именовался Парком культуры и отдыха имени 50-летия СССР. Впрочем, в старое время остров Гидропарк называли намного скромнее. Территория этой бывшей слободы начала активно заселяться еще в конце XVIII столетия. Первыми ее жителями стали работные люди, которые трудились на казенном военном заводе “Арсенал” в Киеве. Так появилась Береговая слободка. В то время она принадлежала Козелецкому уезду Черниговской губернии, который поглотил Остерский уезд Киевского наместничества, поскольку в 1796 году как административно-территориальные единицы наместничества прекратили существование и на земли Малороссии распространилось общегосударственное административное деление на губернии. Так, территория слободки с 1797 года вошла в состав Малороссийской губернии, а еще через пять лет перешла под юрисдикцию Чернигова.


С тех пор и повелось у киевлян, отправляясь в эту слободку, сообщать, что, дескать, отправляются “в вояж в Черниговскую губернию”. В шутку такая трактовка поездок киевлян, живущих на правом берегу Днепра, в левобережную зону города сохраняется и в наши дни. На месте Береговой слободки и в непосредственной близости от нее позднее возникла Предмостная слободка, обязанная своим новым названием строительству капитального каменного моста через реку. Это поселение сожгли сто лет спустя немецкие оккупанты. Стоит сказать, что это была довольно густонаселенная слободка, с развитой инфраструктурой. До революции 1917 года здесь проживали несколько тысяч человек.


А вот нынешние Березняки — большой, современный и комфортный жилой массив на левом берегу — имеют интересную родословную, связанную со знаменитой Киево-Печерской обителью. Местность эта принадлежала Лаврскому монастырю и именовалась Кухмистерской слободкой. Здесь была жилая слобода поваров знаменитой обители, которых по старинке именовали “кухмистерами”. Это слово прижилось в державе стараниями Петра I, вводившим в русский быт много чего “немецкого”. В непосредственной близости от поселения существовал Наводницкий мост, который до постройки капитального каменного Цепного моста ежегодно, в период между окончанием паводка и до ледостава, наводили для перехода через Днепр военные и мастеровые. Здесь же существовал с древнейших времен и перевоз через реку, которым пользовались многочисленные богомольцы, приходившие в Киев. Некоторые историки считают, что Кухмистерская слобода была создана монастырем для того, чтобы предоставить паломникам бесплатную трапезу перед тем, как они ступят на святую киевскую землю.


Очевидно, название Кухмистерская слобода не совсем ласкало слух атеистически настроенным чиновникам, знавшим об историческом факте связи местности с Лаврой, и, принимая решение о строительстве жилого массива, власти использовали народный топоним Березняк, который произошел, видимо, от обилия берез, росших на берегу озера Тельбин. Хотя территориально слобода принадлежала Черниговщине, как видим, ею владела Киево-Печерская лавра. Такой компромисс, устраивающий и Киев, и Чернигов, да и всю православную Русь, существовал довольно долго. 12 апреля 1923 года ВУЦИК принял постановление о проведении административно-территориальной реформы в Украинской республике. Вместо уездов и волостей появились округа и районы. Реформа коснулась и уточнения территориальной принадлежности той или иной местности. Земли, исторически и экономически тяготеющие к тому или иному населенному пункту, особенно в приграничных зонах, передавались в подчинение именно ему. Поскольку на проведение реформы отводилось полгода, 12 октября 1923 года Совнарком УССР обсудил вопрос о расширении территории города Киева. Сразу 20 населенных пунктов пригородной зоны, в том числе и те, которые принадлежали ранее Черниговской губернии, оказались в черте города Киева. Среди них — расположенные на левом берегу Днепра Предмостная, Кухмистерская, Никольская и Воскресенская слободы (Дарницкий район), села Позняки, Старая и Новая Дарница. Территория Киева расширилась более чем вдвое. К тому времени в Киеве проживало уже полмиллиона жителей, требовались новые участки под массовую и индивидуальную застройку. До октябрьского переворота Киев был очень красивым городом, жилой фонд которого составлял 3,5 миллиона кв. м. Однако разрушительные последствия гражданской войны привели к тому, что в первые годы новой власти тысячи киевских семей жили в подвалах и полуподвалах, в обветшавших и откровенно аварийных зданиях. На одного рядового обывателя приходилось всего полтора квадратных метра жилья. Вот почему помимо многочисленных уплотнений и создания коммунальных квартир, входящих в пресловутые жилтоварищества, власть пошла на уступки желающим строить жилье на собственные средства на свободных территориях. Так были расширены многие слободки на левобережье Днепра. Позднее, применяя способ намыва территорий, на которых ранее из-за разливов Днепра селиться было опасно, в этой части города возникли крупные жилые массивы. Были обвалованы и укреплены берега своенравной реки, прорыт канал в районе Русановки, подверглись капитальной реконструкции бывшие слободы. Образцовой стала и Дарница, в которой в начале 1950-х годов возник образцово-показательный Соцгородок. Теперь вот принято решение о ликвидации этого городка и возведении здесь нового высотного жилмассива. Время не стоит на месте. Растет территория города, увеличивается (за счет прежде всего миграционных процессов) население Киева, которому уже давно тесно в своих нынешних границах.


За последние годы практически на песчаниках выросли Троещина и Харьковский массив, Осокорки и Позняки… От бывших слобод остались одни лишь названия. Любой свободный клочок земли стараются немедленно захватить инвесторы. Даже земли бывшего совхоза “Троянда”, в котором в первые годы советской власти существовала Детская трудовая колония и детский городок “Ленинск” (это на Приорке), еще ранее принадлежавшие знаменитому на всю страну садоводу Кристеру, нынче переданы для уничтожения оранжерейного хозяйства и строительства нескольких многоэтажных домов. Население только этого микрорайона за каких-нибудь лет десять составит около 25 тысяч человек. Наступление на свободные и условно-свободные территории (стадионы, закрытые детские сады, скверы и т. п.) продолжается. При этом часто игнорируется мнение коренных жителей и даже санитарные нормы. Киевлянам остается все меньше места под солнцем. Но это — совсем иная история.


В статье использованы открытки из фондов Музея истории города Киева