В этом доме на бывшей Большой Владимирской прошли детские, не совсем радостные годы Вертинского: в 5 лет он остался круглым сиротой. После смерти родителей Александра и Надежду воспитывали родственники. Самыми светлыми впечатлениями детства для Вертинского была музыка, которую он слышал на улицах города, а также пение церковного хора во Владимирском соборе и выступления слепых кобзарей в киевских дворах. Так проходило его обучение музыке.

С образованием у Вертинского не сложилось. Из 1-й Императорской Александрийской гимназии его исключили через год за неуспеваемость и дурное поведение, позже он учился в 4-й Киевской классической гимназии, которую также не закончил. С юных лет Вертинский увлекался театром, играл в любительских постановках, а иногда принимал участие как статист в спектаклях Киевского театра Соловцова и в Театре Саксаганского в Купеческом саду. Мировоззрение и творческий стиль Александра Николаевича формировались в литературном собрании Софьи Николаевны Зелинской, за что он был благодарен ей всю свою жизнь. В ее доме по улице Владимирской, 67 собирались многие творческие люди: художники Натан Альтман, Александр Осмеркин, Казимир Малевич, Марк Шагал, поэты Михаил Кузмин, Владимир Эльснер. В это время Вертинский начинает заниматься журналистикой и литературой. Газета «Киевская неделя» публикует его первые рассказы — «Портрет», «Моя невеста», «Папиросы «Весна», а еженедельник «Лукоморье» печатает рассказ «Красные бабочки». Начинающий журналист пишет театральные рецензии на выступления знаменитостей — Шаляпина, Вяльцевой, Каринской, Руффо…

Вскоре Вертинский становится известным в среде киевской богемы. В канун Первой мировой войны Александр Николаевич с другом, художником Александром Осмеркиным, переезжает в Москву, так как считал, что в Киеве исчерпал свои возможности. Там сбылась его юношеская мечта — с 1912 г. он снимается в кино. В конце 1914 г. Вертинский отправился добровольцем на фронт — санитаром на 68-м санитарном поезде Всероссийского союза городов, который курсировал между передовой и столицей. Там он прослужил до весны 1915 г., а после легкого ранения вернулся в Москву. Когда в этом же году состоялся его дебют как певца, он уже был известным артистом кино. (Всего до эмиграции в 1919 году Вертинский снялся в 18 фильмах, поставленных по его песням.) В Театре миниатюр Арцибушевой Александр Николаевич стал выступать с номером «Песенки Пьеро». В качестве «ариэток Пьеро» он исполнял произведения, как правило, собственного сочинения: «Маленький креольчик», «Ваши пальцы пахнут ладаном», «Лиловый негр» (посвященные Вере Холодной), «Сероглазочка», «Минуточка», «Я сегодня смеюсь над собой», «За кулисами», «Кокаинетка» (слова В.Агатова), «Панихида хрустальная», «Дым без огня», «Бал Господень», «Пес Дуглас», «О шести зеркалах», «Я — маленькая балерина» (в соавторстве с Н.Грушко). В 1916 г. к Вертинскому приходит всероссийская популярность, а в 1917-м артист объехал многие крупные города Российской империи, где выступал с неизменным успехом.

Со временем Александр Николаевич отказался от маски Пьеро и сменил ее на концертный фрак, в котором выступал всю жизнь, никогда не отступая от этого сценического образа. После революции отношения Вертинского с новой властью складывались непросто, и в конце 1917г. он вместе с группой артистов отправился гастролировать по южным городам России. Почти два года выступал с концертами на подмостках маленьких театров и в литературно-артистических обществах Одессы, Харькова, Ялты, Севастополя…

В 1919 году Вертинский эмигрировал в Константинополь. Там он много работал, и его творчество было популярно во многих странах. Удивительно, какой притягательной силой обладали его песни. Хотя Александр Николаевич не имел поставленного певческого голоса, правда жизни в его произведениях потрясала многих.

До возвращения на родину Вертинский жил и работал во многих странах: в Румынии, Польше, Франции, Германии и Китае. В Берлине он находился с 1923 по 1925 г., там же женился на Надежде Потоцкой — дочери русских эмигрантов. Однако семейная жизнь не сложилась, и вскоре молодые супруги разошлись. География его гастролей была весьма обширной — он с большим успехом выступал в Австрии, Венгрии, Ливане, Палестине, Египте, Ливии, Германии, Соединенных Штатах и других странах. В эмиграции Вертинский написал лучшие свои песни: «Баллада о седой госпоже», «Сумасшедший шарманщик», «Пани Ирена», «Венок», «В степи молдаванской», «В синем и далеком океане», «Концерт Сарасате», «Мадам, уже падают листья», «Танго «Магнолия», «Песенка о моей жене», «Дни бегут», Piccolo Bambino, «Джимми», «Рождество», «Палестинское танго», «Оловянное сердце», «Желтый ангел», «Марлен».

Вертинского знал весь мир, и только большевистская власть не хотела слышать об известном артисте. Когда он обратился с просьбой о возвращении на родину, ему отказали. В октябре 1935 г. Александр Николаевич уехал в Китай, где впервые в своей эмигрантской жизни познал нужду. В 1937 г. Вертинского пригласили работать в советское посольство и предложили вернуться в СССР.Для певца это было неожиданностью. Предстояло только рассчитаться с долгами. Он начал сотрудничать с советской газетой «Новая жизнь» в Шанхае, участвовать в передачах радиостанции ТАСС, готовить воспоминания о своей жизни за рубежом. Таким образом, пытался показать свою лояльность к советской власти, однако все складывалось для Вертинского не так, как он предпо лагал. Документы на въезд в СССР задерживались — началась Вторая мировая война. Он продолжал петь в небольших кафе и кабаре, надеясь на скорый переезд. 26 мая 1942 г. Вертинский вступил во второй брак с 20летней Лидией Владимировной Циргвава. Вскоре у них родилась дочь. После японской оккупации материальное положение семьи было очень тяжелым, и Александр Николаевич предпринимает еще одну попытку вернуться домой — он пишет письмо Молотову и неожиданно получает разрешение на въезд в СССР.

Вернувшись в 1943 г. из эмиграции, Вертинский начал петь на родине. Для установления ставки гонорара его пригласили на тарификационную комиссию, чтобы выяснить, есть ли у него какие-либо награды за творческую деятельность. Но на все вопросы по поводу наград, грамот, свидетельств об участии в конкурсах и т. п. он отвечал: «Увы, ничего, кроме мирового имени». «Мировое имя у Вертинского действительно было, и как ни крути, в этом есть нечто загадочное. Мировое имя у певца, лишенного сильного и красивого певческого голоса — да что там! Почти безголосого и в молодые годы, а возраст, отточив мимику и жесты, голоса не прибавил, — у певца, который явственно, чуть ли не подчеркнуто картавил, слегка шепелявил, вообще — неправильно произносил добрый пяток или полудюжину звуков и немного в нос пел то манерные, то трогательные песенки… Мировое имя? Загадка!» (Мирон Петровский. Городу и миру. — Киев: «Радянський письменник», 1990).

После возвращения Вертинский прожил на родине 14 лет. У него родилась вторая дочка. Он много работал, постоянно выступал с концертами и имел колоссальный успех. В 50-х годах артист снялся в фильмах «3аговор обреченных», «Великий воин Албании Скандербег», «Анна на шее», а в 1951 г. получил Госпремию. Писатель Юрий Карлович Олеша как-то сказал о Вертинском: он «…был для меня явлением искусства, характер которого я не могу определить, но которое для меня милее других, — искусства странного, фантастического». В свое время певца любили слушать Шаляпин, Маяковский, Булгаков…

Песенки Вертинского оказали большое влияние на творчество многих его современников. Благодаря самобытному таланту он стал знаковой фигурой советского и мирового искусства ХХ века. За несколько лет до смерти судьба привела Вертинского в Киев — город его детства. Здесь на киностудии им. Довженко он снялся в двух фильмах — «Пламя гнева» (1955 г., режиссер Т.В.Левчук) и «Кровавый рассвет» (1956 г., режиссер А.Швачко). В набросках своей речи к премьере фильма «Пламя гнева» Александр Вертинский написал: «Мои дорогие земляки! Мои дорогие киевляне! Сегодня мне хочется сказать вам то, что не имеет прямого отношения к данному фильму и к моей работе над этими двумя ролями, которые я сыграл в картине «Пламя гнева», но что играет главную роль в моем появлении на экранах Украины. Дело в том, что я, как вам, вероятно, известно, украинец по рождению и к тому же киевлянин. Я родился, учился, воспитывался в этом чудесном, неповторимом городе, вырос на берегах Днепра, на этой богатой, привольной, цветущей земле, которой нет равных в мире! Я — киевлянин. Вот тут недалеко, напротив золотоворотского садика в доме №43 по улице Короленко, бывшей Большой Владимирской, я родился. Каждый камень этого города я знаю. Каждый каштан был при мне еще юношей, а теперь он высокий, кудрявый, раскидистый красавец-мужчина! И в ветвях его поют соловьи! Совсем не важно, как я сыграл свои роли в этом фильме! Не мне об этом судить! Но важно то, что сыграл я их на украинском языке. Вот этим я горжусь… Наталья Михайловна Ужвий как-то на съемках сказала мне: «То, что вы выучили язык, это еще понятно — язык можно выучить, но откуда у вас подлинно украинские интонации?» И тогда, чуть не плача от радости, я ответил ей: «Да ведь я же здесь родился! Это же моя Родина!..»

В это же время Вертинский, как бы предчувствуя, что жизнь его завершается, под влиянием нахлынувших чувств пишет стихотворение, опубликованное 13 апреля 1989 г. в газете «Вечерний Киев». В нем Александр Николаевич признается в любви городу, который дал ему жизнь, принял после стольких лет скитаний и вернул его в детство:

Киев — Родина нежная,
Звучавшая мне во сне,
Юность моя мятежная,
Наконец ты вернулась мне!

Я готов целовать твои улицы,
Прижиматься к твоим площадям,
Я уже постарел, ссутулился,
Потерял уже счет годам…

А твои каштаны дремучие,
Паникадила весны —
Все цветут, как и прежде могучие,
Берегут мои детские сны.

Я хожу по родному городу,
Как по кладбищу юных дней,
Каждый камень я помню смолоду,
Каждый куст — вырастал при мне.

Здесь тогда торговали мороженым,
А налево — была каланча…
Пожалей меня, Господи, Боже мой!…
Догорает моя свеча!…

Удивительно, что так мало известно широкой аудитории об этом талантливом человеке, выдающемся артисте. Вот что написано в Советском энциклопедическом словаре 1990 г. издания: «Вертинский Александр Николаевич (1889—1957), русский советский артист эстрады. Выступал с 1915 года (с 1919 за рубежом), с 1943 г. в СССР.Его изысканно-интимная манера исполнения отличалась разнообразием интонаций, выразительностью жестов. Автор музыки и текстов ряда песен. Снимался в кино. Государственная премия СССР (1951 г.)».