Вторым по времени основания (1873 г.) был уникальный Церковно-Археологический музей, состоявший при Киевской Духовной Академии. Это было действительно собрание сокровищ — от египетской мумии и древностей языческого периода, коллекции икон, крестов и монет до обширного отдела киевских древностей. Следует отметить, что коллекция эта была собрана преимущественно на основе пожертвований частных лиц, благодаря сорокалетней подвижнической деятельности блюстителя музея, профессора КДА, академика Украинской Академии Наук, выдающегося ученого-историка и литературоведа Н.И.Петрова (1840 — 1921). Достаточно сказать, что им были изданы два Указателя Церковно-Археологического музея (1880 и 1897 гг.), а также 5 томов альбома выдающихся памятников музея (1912 — 1915 гг.) с многочисленными репродукциями. Музей был открыт для публики в учебное время по воскресеньям с 12 до 2 часов дня, плата за вход взималась по 20 копеек. С 1914 года музей был закрыт для посещения и служил вспомогательным учреждением при Академии. Отдельным музеем считалась и Ризница при Киево-Печерской Лавре, но вход в нее для публики был закрыт.


Первым общедоступным музеем для киевлян стал Городской музей, ныне Национальный художественный музей. Идея создания такого музея витала в обществе уже с конца 1880-х годов, но воплотилась в жизнь лишь благодаря настойчивости Богдана Ханенко — известного финансового деятеля, мецената и собирателя собственной художественной коллекции. Об истории музея, постройке отдельного здания, что было, по сути, уникальным явлением для Киева, писалось очень много. Хотелось бы сделать акцент лишь на двух деталях. Учрежденный по инициативе Б.Ханенко «Комитет для разработки вопроса об устройстве Музея» занимался не только собиранием денег для будущего здания, но и приглашал участвовать в формировании будущей экспозиции многих известных коллекционеров — потенциальных дарителей экспонатуры. Для дальнейшего развития этого очень сложного дела и создания музея, в который входили археологическая, историческая, нумизматическая, этнографическая, художественная и промышленная коллекции, было создано «Киевское общество древностей и искусств», руководимое тем же Б.Ханенко. Именно оно смогло начать и закончить постройку первого стационарного музейного помещения, приобрести и разместить коллекции, а также проводить многочисленные выставки. Из этого следует вывод, что музеем занимались увлеченные и энергичные люди, которые смогли собрать уникальный для Киева музей. Несмотря на то, что с 1909 года Городской музей считался «в ведении» Министерства торговли и промышленности (!), настоящим двигателем являлось упомянутое «Общество древностей и искусств». Забегая вперед, следует отметить, что именно члены этого объединения в 1918 году, исходя из катастрофического положения, в котором оказался музей, ссылаясь на свой устав, передали все имущество и капитал государству.


С октября 1912 года в Киеве существовало еще одно уникальное заведение, специально созданное для улучшения учебного дела и усовершенствования знаний народных учителей — Педагогический музей имени цесаревича Алексея Киевского учебного округа. Для этого в усадьбе Императорской Первой Александровской гимназии (ныне — гуманитарный корпус университета) архитектором П.Алешиным было построено величественное здание на деньги известного киевского предпринимателя С.С.Могилевцева, который был почетным попечителем музея и материально поддерживал его вплоть до своей смерти в 1918 году. Всеми делами нового культурно-просветительного музея занимался созданный специально для этого Совет музея. Музейное же собрание состояло из коллекции наглядных пособий, ученических моделей, различных образцов школьных парт и освещения, гимнастических тренажеров, образцов обуви и одежды для гимназистов, а также специализированной библиотеки по истории образования. Музей также проводил симфонические и хоровые концерты и многочисленные лекции.


Неким подобием Педагогического музея был и Музей товароведения при Киевском коммерческом институте, который также имел многочисленные отделы: топлива, строительных материалов, осветительных приборов, бумаги и производства, кожевенных, металлических, деревянных товаров, вкусовых и наркотических веществ, колониальных товаров, упаковки и прочего. Отдельно при музее состояли действующие кабинеты торгововедения, железнодорожного, земского и городского дела. Этот музей был также ведомственным и при групповом посещении было желательно уведомить и получить разрешение от директора института и администрации музея.


* * *


Теперь стоит рассказать о том, какова была дальнейшая судьба этих музеев и многочисленных частных собраний — Терещенко, Ханенко, Гансена, Шлейфера и других. Начавшаяся в 1914 году Первая мировая война стала именно тем катализатором, который принес многочисленные беды для киевских музеев и не только для них. Некоторые музеи были свернуты и эвакуированы, и по возвращении их экспозиции уже не восстанавливались, позднее они были распределены между другими музеями. Частные же собрания были покинуты и многим владельцам было не до них, особняки срочно реквизировались для нужд военного времени. Но настоящая трагедия пришлась на 1918 год, на время многочисленных переворотов и захватов города различными войсками. Погибла уникальная коллекция картин И.Н.Терещенко, помещавшаяся в его доме, на Бибиковском бульваре. Как писали современники: «Тяжелое впечатление производили остатки великолепных полотен первоклассных художников, разодранных на клочки или бессмысленно иссеченных сабельными ударами… Украденными оказались 70 картин различных мастеров русской школы, Врубелевская «Одалиска», две картины Репина…»


Драматические события переживала и коллекция шедевров западных мастеров, принадлежавшая Б. и В.Ханенко. Так или иначе, пострадали все сокровища музейного достоинства, а многие из них были попросту уничтожены либо утеряны.


К моменту окончательного прихода советской власти город оказался практически без музеев, с разграбленными коллекциями. И лишь героическая самоотверженная работа истинных подвижников науки — Ф.Эрнста, Д.Щербаковского, Н.Беляшевского, Н.Макаренко спасла музейное дело города.


Подводя итоги, следует отметить, что все музеи города развивались и укреплялись за счет специальных обществ или ведомств, которые уделяли им особое внимание. Это было обычной мировой практикой, когда увлеченные и подготовленные люди занимались близким им делом. Государство же лишь регулировало и гарантировало их деятельность. В советские же времена картина жизни музеев полностью изменилась. Единственными положительными моментами стали всеобщая их доступность, а также образование новых музеев и мемориальных комплексов. Но взамен государство стало контролировать всех и вся, взяв на себя роль идеологического и культурного воспитателя масс. Дотация всех музеев стала общегосударственной практикой, никакие общества или любители ни на шаг к руководству не допускались. К началу 90-х годов музеи окончательно стали «закрытыми учреждениями» со своими мелочными склоками и жалкой зарплатой. К великому сожалению, наиболее талантливые и деятельные сотрудники покинули музеи и отправились в свободное плавание. Музеи бездействуют и пустуют и по сей день. Лишь некоторые из них, имеющие доступ к «кормушке», либо ищущие свой путь, выживают в нынешних условиях.


* * *


Киевский Музей одной улицы был создан общественной организацией творческим объединением «Мастер» в 1991 году. Этот музей не является историческим в обычном понимании, его можно назвать — музеем киевской старины и он посвящен обитателям Андреевского спуска. Музейная коллекция ТО «Мастер» насчитывает более 5000 уникальных экспонатов: предметов быта, редких украинских старопечатных книг, мемориальных комплексов знаменитых жителей Андреевского спуска, произведений живописи, графики, декоративно-прикладного искусства. Мы хотели на конкретном примере истории одной улицы показать — без каких-либо идеологических предпочтений историю района, города и страны в целом. Способствует этому и особое художественное решение экспозиции, в котором предметы и события различных эпох как бы «оправлены в раму» стиля модерн, который у большинства посетителей ассоциируется со временем бабушек и дедушек и, тем самым, вносит в восприятие экспозиции свой личный аспект. Чрезвычайная насыщенность экспозиции помогает посетителю погрузиться в атмосферу прошлых лет. Таким образом, наш музей продолжает традицию жизни музеев, прерванную более восьмидесяти лет назад революционным хаосом.


* * *


И напоследок хотелось бы привести выдержку из последней работы законодателя музейного дела, президента престижнейшего Европейского Музейного Форума Кеннета Хатсона (1916 — 1999): «Некоторые, возможно, даже многие музеи в течение ближайших двадцати лет прекратят борьбу за существование и закроются. Не за горами эпоха так называемых общественных музеев. Скорее всего, такие музеи будут целиком обслуживаться так называемыми волонтерами, которые будут финансово обеспечивать себя не за счет музея, а другими путями, и, в зависимости от их возможностей, опыта и образования, будут занимать самые разнообразные посты и позиции в музейном штате. Они будут организовывать музей как своеобразный клуб и стимулировать общественность к тому, чтобы воспринимать его именно таким образом. Большая часть общественных музеев будет посвящена вопросам местной истории в самых разнообразных формах. Они будут пополнять свои коллекции за счет подарков и получения наследства по завещаниям, и дабы узаконить свое дальнейшее существование, будут зарегистрированы как общества или фонды. Некоторые из них могут функционировать под покровительством местных органов власти, обеспечивающих музею помещение, принимающих участие в оплате отопления, освещения и уборки. Похоже, что в ближайшие двадцать лет можно будет наблюдать значительное количество «экспериментов», связанных с общественными музеями, равно как и с весьма эффективным использованием в этих музеях труда волонтеров, щедро наделенных воображением.


Очень большие музеи перестанут пользоваться популярностью. Есть множество свидетельств тому, что в последние годы люди предпочитают маленькие, более специализированные музеи, музеи «с воображением», которые могут быть осмотрены и осознаны за одно посещение.


В последнее время музеи вынуждены тратить неоправданно большую часть своих средств на содержание зданий. Это практически не оставляет денег на должное содержание музейных коллекций и достаточное финансирование новых направлений деятельности и исследований. Появилось стремление к тому, чтобы каждый музей был самостоятельным независимым образованием, законодательно свободным распоряжаться своими финансами и формированием внутренней политики как в области финансов, так и в сфере научно-практического развития. Правительства последовательно подходят к готовности передать музеям права, которые сделали бы возможным для музеев получение статуса «общественных культурных учреждений».


То, о чем говорят международные эксперты, давно уже создано у нас, на Андреевском спуске. Но несмотря на огромную популярность, Музей одной улицы практически лишен возможности проводить нормальную выставочную деятельность, а вместо музейного выставочного зала создан уродливый эрзац — Музей Подольского района. А как бы хотелось утереть нос Западу! Пока они только пишут и учат нас, как должно быть. У нас это уже есть. Воистину, «нет пророка в своем Отечестве!»?