Почти каждая квартира дома по улице Богдана Хмельницкого, 68, могла бы стать музеем. Ведь жила здесь элита украинской литературы: Яновский, Гончар, Тычина, Рыльский, Стельмах… Сейчас об этом напоминают лишь мемориальные доски на стенах дома, а их здесь аж 27. Квартиры литераторов выкупают, делают в них капитальные перепланировки, не оставляя от прежних жильцов ни следа.

 

Соседи боялись ходить друг к другу в гости

Оказалось, мало кто из нынешних жителей центра знает, где находится дом писателей «Ролит» (дом работников литературы).  Пока шла, у пятерых прохожих поинтересовалась, как пройти. Одни пожимали плечами, другие удивленно переспрашивали: «Разве такой есть?». Дорогу показала старушка: «Деточка, там писатели уже не живут», – предупредила вдогонку бабуля.

Сегодня этот дом мало отличается от остальных «сталинок». Если смотреть со стороны улицы Коцюбинского – такие же облупленные стены и поржавевшие балконы. Зато с ул. Богдана Хмельницкого – роскошный гранитный фасад с высокой дубовой дверью. Здесь и разместили все мемориальные доски, среди которых затесалась золотистая вывеска с надписью – «Международный комитет Красного Креста». Эту часть дома – подъезд №6 – достраивали позже основной. Денег при строительстве уже не экономили: эпоха прагматичного конструктивизма в архитектуре закончилась, в моде был сталинский ампир и строили для литературных «генералов».

В прошлом году дому писателей исполнилось 75 лет. Он был вторым в нашей стране домом, построенным специально для литработников. Первый – «Слово» –  на шесть лет раньше возвели в Харькове, тогдашней столице советской Украины. Но квартиры киевского дома были не такие роскошные, как в «Слове». Строился он в 30-е годы, смету строительства несколько раз урезали. В итоге на весь дом получилось всего шесть четырехкомнатных квартир.

Среди счастливчиков, которым достались просторные апартаменты, была семья известного в то время писателя Ивана Микитенко. В этой квартире по сей день уже 76-й год живет сын писателя Олег Иванович. Он единственный, кто еще остался из первых жильцов этого дома.

– Мне было пять лет, когда наша семья переехала в Киев, до этого жили в Харькове, – вспоминает Олег Иванович. – По тем временам эта квартира была шикарная –  почти сто квадратных метров. Когда мы приехали, в квартире еще штукатурка не высохла и внутренние работы были не окончены. Но писатели активно вселялись, своими силами доделывали ремонт. Под нами поселился Иван Кулик, над нами Степан Щупак…

Радовалась жизни в новой квартире семья Микитенко недолго. Через три года после переезда отца Олега Ивановича арестовали.

– С конца 1935-го писатели жили в постоянном страхе. В любой момент могли прийти и забрать, без всяких объяснений, – вспоминает Олег Иванович. – По дому поползли сплетни, наговоры, соседи стали друг на друга доносы писать – целую стопку нашел в архивах КГБ. Каждый сидел в своей квартире и боялся в гости к соседу пойти, а встретившись на улице, сказать лишнее слово.  В 37 году вдруг застрелился русский писатель Вадим Охрименко. Он жил этажом выше нас, в 54-й квартире. Охрименко был лучшим другом Максима Рыльского. В доме стали пересказывать разные версии причин самоубийства. Поговаривали, что сделал он это на почве ревности, но была и другая: Вадима Охрименко заставляли доносить на Максима Фаддеевича, а он этого не мог делать.

Спустя год после смерти отца (по официальной версии, Иван Микитенко покончил жизнь самоубийством, но сын уверен, что его замучили пытками. – Авт.) нас с матерью объявили семьей врага народа, и мы 19 лет носили это клеймо. К счастью, обошлось без концлагерей, а тогда многих жен врагов народа отправляли в них, а для детей были специальные детдома. И квартиру у нас не отняли. Сделали из нее что-то типа коммуналки – подселили еще одну семью.

 

«Устали от ремонтов новоселов»

Сейчас в родительской квартире Олег Иванович живет вместе с женой. Живут Микитенко скромно. Ни тебе евроремонтов, ни шикарной мебели. За тяжелой железной входной дверью – длинный коридор с деревянными антресолями, который ведет в небольшую кухоньку и просторную гостиную. В гостиной – советская стенка, телевизор (то ли «Электрон», то ли «Березка») и огромные дубовые книжные шкафы, от пола до потолка заставленные книгами.

– Эти шкафы еще отец заказывал, – говорит сын писателя. – Он собрал огромную библиотеку. Здесь уникальные вещи: полный комплект журнала «Ваплите», журнал «Всесвіт» с 58 года…

Подобное богатство было во многих квартирах этого дома, но сохранили его единицы. Вдова Олеся Гончара Валентина Даниловна после смерти мужа оставила в рабочем кабинете писателя все, как при его жизни: письменный стол, журнальный столик, фотографии и книжные шкафы…

Гончары в дом писателей заселились в 1949 году. Они получили квартиру в новом семиэтажном корпусе. Между собой писатели называли его «подъездом для избранных». Вход в дом был не со двора, как в остальных парадных, а с центральной улицы, здесь был шикарный вестибюль с колоннами и лифт, о котором писатели из других подъездов могли только мечтать.  Квартиры – пяти- и четырехкомнатные, с рабочими кабинетами свыше 20 кв. метров и отдельными комнатами для прислуги.

– Когда мы переехали, подъезд был заселен, – вспоминает Валентина Гончар.

– Под нами жил литературовед Леонид Коваленко. Напротив – Юрий Яновский, дочка любила к ним в гости ходить, потому что Юрий Иванович усаживал ее себе на плечи и носил так по квартире. Выше – Стельмахи. Жена Михаила Афанасьевича пекла отличные пироги, всегда ими нас угощала. Была нормальная атмосфера. Сейчас все по-другому. Живут чужие люди, которые не всегда «здравствуй» скажут. Каждый новый хозяин все в квартире переделывает по-своему, устали от боя молотков и звука перфоратора. Певица Ирина Билык с год ремонт делала. Она купила квартиру Василия Кучера. Недавно квартиру Малышко продали. Пока там тишина – ремонт еще не начинали. Кто они, новые жильцы, не знаю. Но, думаю, вряд ли им знакомы имена первых хозяев этих квартир и история этого дома. 

 

Квартиры литераторов пошли по рукам

Сегодня во всех подъездах первый и часть второго этажа дома писателей заполонили частные фирмы и нотариальные конторы. В бомбоубежище – химчистка. А вот писательских семей здесь с каждым годом остается все меньше. Из 74 квартир не более двух десятков занимают семьи литераторов.

– Пару лет назад агенты по недвижимости донимали: продайте квартиру и все, – признается Олег Микитенко. – Многие тогда продавали и покупали с большей площадью в новых домах. Жена тоже хотела продать, а в высотке напротив купить, но я против. Это наше семейное гнездо, здесь семейный архив, и его нужно где-то хранить, чтобы потом написать историю рода.

Из современных писателей вряд ли кто-то мог бы позволить себе квартиру в этом доме. А квартиры периодически выставляются на продажу. Покупают в основном бизнесмены. В одном из столичных агентств по недвижимости сейчас имеется одна квартира в шестом, «элитном» подъезде. За пятикомнатные апартаменты просят $990 тыс. Агенты набивают цену, мол, остатки от большой распродажи – берите, пока не поздно.

В харьковском доме писателей и вовсе не осталось потомков литераторов. Большую часть писательских квартир переделали под офисы частные фирмы

 

Справочная «Газеты…»

Киевский дом писателей был построен в 1934 г. по проекту Василия Кричевского и Петра Костырко. В 20–30-х гг. активно строили кооперативы для работников интеллектуального труда. Собрав их в одном месте, было удобно контролировать. А то, что такой контроль был, сомневаться не приходится. 36 жильцов «Ролита» репрессировали, и большинство из них расстреляны. 33 писателей «Слова» постигла та же участь.