Только в 1869 году, когда Крещатик и Бибиковский бульвар приобрели более или менее презентабельный вид, Бессарабку решили тоже облагородить.


В это время возникла идея установки памятника Богдану Хмельницкому, и в конце Крещатика организовали площадь, официально названную в честь знаменитого гетмана. Это имя оставалось за ней вплоть до 1910-х годов –  несмотря на то, что на тот момент памятник Богдану был давно воздвигнут перед Святой Софией. Так что поначалу крытый рынок стоял на площади, Богдана Хмельницкого, а уж потом она стала Бессарабской.


Торговля на площади велась задолго до постройки здания рынка, однако к началу ХХ века, когда Киев уже в немалой степени «европеизировался», а Крещатик блистал новыми нарядными домами, продуктовые и мясные ряды в таком соседстве  представляли собой весьма неприглядное зрелище. Газетный фельетонист в 1902 году ехидно высказывался: «Бессарабка во всем своем безобразии помещается на открытом и самом видном месте. Она производит впечатление гнойного волдыря на кончике красивого, классического носа. Почему это место, столь удобное для эксплуатации под какое-нибудь общественное здание – театр, пассаж или хотя бы гостиницу, – остается втуне, в мерзости и в запустении, этого ни один мудрец разрешить не сумел бы».


Киевляне все чаще думали о превращении неухоженного базара в благоустроенный крытый рынок. К тому же такое вложение муниципальных денег принесло бы немалые барыши в городскую кассу. Но сооружение стоило добрых полмиллиона тогдашних рублей, при том, что весь доход городского бюджета составлял 2–3 миллиона. Выкроить нужную сумму было весьма проблематично.


Дар с условием


В 1904 году скончался крупнейший сахарозаводчик, «сахарный король» Лазарь Бродский. В его завещании было предусмотрено предоставление Киеву 500 тысяч рублей на решение задачи с крытым рынком. Но городские власти этот щедрый дар… отклонили. Их не устроило условие, поставленное завещателем: Бродский пожелал, чтобы город, в случае принятия денег, на веки вечные обязался отчислять каждый год по 22500 рублей (4,5 % завещанной суммы) в пользу благотворительных учреждений, опекавшихся «сахарным королем». Этот платеж составил бы лишь небольшую часть ожидаемых доходов от рынка, но, видимо, «отцы города» посчитали неудобным связывать себя условием с неограниченным сроком действия.


Предвидя такой оборот дела, предусмотрительный Бродский заранее предписал душеприказчикам: при отказе муниципалитета полмиллиона надлежит поместить в ценные процентные бумаги с передачей отчислений на филантропические учреждения. При этом желание Лазаря Бродского принести пользу городу оставалось неисполненным, да и город лишался возможности построить рынок. Но спустя некоторое время один из душеприказчиков, юрист Авраам Гольденберг, придумал выход, который устраивал абсолютно всех. Он предложил, чтобы ценные бумаги выпустил сам город – в виде облигаций целевого 4,5 % займа для постройки рынка. Душеприказчики должны были на завещанную сумму полностью выкупить эти облигации (на весьма льготных для города условиях, без потерь при реализации, составлявших обычно не один десяток тысяч). Заем предполагалось осуществить по принципу долгосрочной ипотеки (на 64 года). На время его действия в пользу благотворительных учреждений шли денежные отчисления. А по истечении 64 лет душеприказчики должны были получить полмиллиона Бродского обратно – из фонда погашения, согласно механизму займа, – и оставалось только вложить их в любые другие ценные бумаги, дабы не прерывать благотворительной субсидии. Город же освобождался от всяких обязательств и мог безраздельно пользоваться доходами с рынка.


Идея Гольденберга была с энтузиазмом принята. В 1907 году состоялся соответствующий заем, давший городу деньги на строительство рынка. Правда, душеприказчики недолго пользовались купонами облигаций, рассчитанных до 1971-го: уже через десять с лишним лет они превратились в никчемные бумажки…


Библиотека на рынке не прижилась


Городские власти быстро взялись за дело. Уже в начале 1908 года была разработана детальная программа строительства. Надо сказать, что ее авторы поначалу даже слишком размахнулись: «в одном флаконе» они собирались объединить продуктовый базар, цветочный рынок и городскую публичную библиотеку. Но в окончательном варианте рынок был предназначен сугубо для торговли. В здании должны были разместиться 31 наружный магазин, ресторан и обширный торговый зал. В зале были отведены 88 мест для торговли мясом, салом, колбасой; 88 мест – для сбыта зелени и овощей, молочных продуктов, хлеба; 27 мест – для продажи рыбы. По расчету специальной комиссии, ведавшей будущим строительством, чистая прибыль от рынка даже с учетом затрат на обслуживание долга ожидалась на уровне 10–12 % (в те времена очень высокая рентабельность!)


Летом того же года состоялся закрытый конкурс проектов крытого рынка на Бессарабке. Первую премию присудили варшавянину Генриху Гаю. Его победа была вполне заслуженной, к тому же польский зодчий уже имел за плечами опыт возведения подобного рынка в Варшаве. Год ушел на доработку проекта и подготовку площади под строительство, а в 1910-м развернулись работы под наблюдением гражданского инженера Михаила Бобрусова, назначенного от города. Кирпичные стены сочетались с металлическим сводчатым каркасом, на который опиралось перекрытие с остекленной крышей. Автор проекта не стал прятать ажурные фермы – они вошли эффектной составной во внутреннее пространство рынка. Такой прием был присущ стилистике рационального модерна. Сочетание пользы и красоты проявилось и в различных деталях. Так, две башенки, придавшие флангам здания выразительные акценты, имели вполне утилитарное назначение: в одной из них поместили компрессор для технических потребностей рынка, в другой – бак для воды.


Вернись, архистратиг!


Бессарабский крытый рынок был торжественно открыт в июле 1912 года и вот уже почти сто лет успешно снабжает продуктами питания киевлян.


В оформлении величественного сооружения были использованы и художественные мотивы. До сих пор привлекают внимание бетонные рельефы на фасаде рынка. Их выполнили молодые талантливые скульпторы Татьяна Руденко и Алексей Теремец, приглашенные для этой работы прямо с ученической скамьи по рекомендации их педагога – известного ваятеля Федора Балавенского. Руденко, в частности, выполнила композицию «Девушка с кувшинами», Теремец создал горельеф «Крестьянин с волами» и металлическое изображение летящих гусей на створках ворот.


Несмотря на тяжкие периоды войн и разорения, здание  в основном сохранило основные отличительные черты как снаружи, так и внутри. До недавнего времени на фасаде сохранялись даже «родные» часы с циферблатом, слывшие старейшим подобным механизмом в городе. Но теперь их заменили импортным изделием. А над часами, среди лепного орнамента, виден плоский щит, на котором первоначально помещалось рельефное изображение архангела Михаила – символа Киева. В 1930-е годы это «идейно чуждое» изваяние удалили. Но теперь, когда архистратиг вернулся на герб столицы Украины, есть надежда дождаться и его возвращения на фасад красавца-рынка на Бессарабке.


ВРЕЗ 1


В общей сложности здание Бессарабского рынка обошлось в 580 тысяч рублей. Значительную часть этой суммы поглотило техническое оснащение рынка, выполненное по последнему слову техники. Так, подземная холодильная установка, специально выписанная из Ревеля (Таллинна), стала первым подобным агрегатом в городе. Она не только обслуживала торговцев рынка, но использовалась всеми желающими для хранения продуктов – с немалой выгодой для города.


ВРЕЗ 2


Известный сахаропромышленник и меценат Лазарь Бродский (1848 — 1904) занял одно из ведущих мест среди крупнейших сахарозаводчиков Российской империи не только благодаря наследству отца, а и собственной предпринимательской жилке. При его активном участии на базе передовых сахарных заводов были основаны опытные поля для проведения фундаментальных исследований по вопросам технологии сахарной свеклы. Кроме выведения новых сортов свеклы велись поиски оптимального внесения удобрений, способствующих получать более высокие урожаи. Не даром, в 1900 году, на Всемирной выставке в Париже, Бродский получил французский орден Почетного легиона – за высокое качество продукции своих заводов.


Помимо сахарного дела семья Бродских вкладывали средства и вели бизнес в мукомольной, пивоваренной, винокуренной промышленности, а также не скупилась на благотворительность. Так, в 1895 году Лазарь Бродский стал первым председателем Товарищества по борьбе с инфекционными болезнями и построил на Байковой горе трехэтажный главный корпус бактериологического института, хозяйственные и другие помещения. Средствами Бродского была возведена Хоральная синагога,  спонсоровал он строительство политехнического института, акушерской клиники университета св. Владимира, больницы для хронически больных детей, Киевский художественно-промышленный и научный музей (нынче Национальный музей), Троицкий народный дом (нынче театр оперетты), строение правления Товарищества Красного Креста (ул. Январского восстания,2), Подольскую женскую гимназию (ул. Покровская,4) и многое другое.