Золотокрещатикская как-то не удержалась на плаву “быстротекущих лет”, зато ее “внучка” Прорезная существует и поныне. Она “прорезает” не только город, а и судьбы десятков тысяч людей. В послевоенные годы улица представляла собой печальное зрелище. От Крещатика до Пушкинской — сплошные руины, лишь вдоль проезжей части, петляя, огибая “рифы” металлической арматуры, узкая тропинка пропадала в туманной дымке неба, на фоне которого четко вырисовывался полуразрушенный купол дома купца Сироткина — одного из самых респектабельных зданий довоенного Киева.

По сути, Прорезная, некогда прорытая в толще оборонного вала, и заканчивалась возле этого роскошного детища архитектора Карла Шимана, а начиналась на Крещатике не менее впечатляющим ориентиром 4-этажным замком в духе тевтонских рыцарей — с остроконечным шпилем пышными мансардами и резными балконами, построенным архитектором Владиславом Городецким в 1903 году для Русского страхового общества.

Видимо, романтический облик здания и привлек гитлеровцев, когда 19 сентября 1941 года они с помпой вошли в Киев. Немцы разместили здесь комендатуру, а верхние этажы были заселены элитой германского вермахта. Но уже через пять дней именно этот сказочный терем первым взлетел в воздух, рассыпавшись словно карточный домик, после чего началась печально известная эпопея “крещатикских” взрывов. Старожилы еще хорошо помнили Прорезную довоенных лет, которая сохранилась в неприкосновенности после революционных событий 1917 года. Ампир и барокко, готика и ренессанс мирно уживались здесь друг с другом, создавая неповторимый колорит традиционно киевской архитектуры.

Купец Сироткин и не предполагал, что станет обладателем одного из красивейших зданий (N24/39), выкупив его на аукционе у разорившегося торговца охотничьим оружием Петра Григоровича-Барского. Купеческий род Барских был известен в Киеве еще с середины ХVIII века, но уже к завершению ХIХ-го фортуна отвернулась от некоторых его представителей.

Вот какое сообщение опубликовала газета “Киевлянин” в июне 1881 года: “В первом часу пополудни в беседке у памятника св. Владимиру застрелился из револьвера потомственный почетный гражданин Василий Александрович Барский. Покойный имел достаточно солидное состояние, но разорился…” К чести его однофамильца следует сказать, что торговец оружием на курок не нажимал, а просто махнул рукой на недостроенный особняк, ошибку своей молодости. Зато довольно забавный случай приключился зимой 1896 года с архитектором Карлом Шиманом, грандиозный проект которого разорил в прах потомственного дворянина Григоровича-Барского. Зодчему “не везло” и раньше. 2 февраля киевские газеты опубликовали “сенсационную” (для обывателя) статью под названием “Буйный архитектор”, где излагались довольно пикантные подробности.

Карл Фридрихович, прогуливаясь улицей Безаковской, узрел симпатичную молодую мещанку с пятилетним мальчиком. То ли стоял лютый мороз, то ли от прилива нежных чувств поэт “застывших форм” укрыл дамочку с ребенком своей шалью. На поднятый крик прибежали городовые и поволокли “обидчика” в участок. Правда, с большим трудом, поскольку архитектор всячески упирался, а явившись в полицию, устроил такой погром, что пришлось вызывать подкрепление.

Вот такие страсти предшествовали строительству самого высокого на то время (и, естественно, самого дорогого) доходного дома в Киеве.