На церемонии открытия памятника своему прапрадеду Николе Терещенко на территории Научно-практического центра детской кардиологии и кардиохирургии больницы «Охматдет», построенной в декабре 1890 года частично на средства благотворителя, Мишель Терещенко признался: никогда не надеялся, что станет свидетелем такого торжественного события.


«Снимаю квартиру на Оболони в обычном многоэтажном доме»


— Сходство прапрадеда, воссозданного в бронзе, с тем, каким он был в жизни, потрясающее, — Мишель Терещенко говорит на русском языке с едва уловимым иностранным акцентом. — Скульптор воспроизвел образ по фотографиям, но я-то видел прапрадеда… воочию!


— Как это? Он же умер в 1903 году, когда вы еще не родились…


— Это было настоящее чудо! Приехав в Глухов, где раньше было наше родовое имение, в 2003 году я присутствовал при эксгумации тела Николы Артемьевича. Открыли гробницу, и я увидел… нетленное тело прапрадеда. Сто лет он пролежал в могиле и сохранился, как живой! Выглядел так, будто умер вчера. Представляете!


— Невероятно! Его после смерти не бальзамировали, случайно?


— В том-то и дело, что нет.


— А, кроме вас, были свидетели этого чуда?


— Конечно! Люди, находившиеся рядом со мной. В это чудо, конечно, трудно поверить, но я могу объяснить его: мой прапрадед всю жизнь занимался благотворительностью. На его деньги создавались бесплатные больницы для бедных, ночлежки, образовательные учреждения. В этом весь секрет.


— Ведете к тому, что он святой?


— Знаете, нетленное тело Николы Артемьевича лишь одно чудо в целом ряду. В 1944 году во время войны в храм, где находился саркофаг с телом, попала огромная 300-килограммовая авиабомба, но… не взорвалась. Это разве не чудо?


— Где вы сейчас живете в Киеве?


— Снимаю квартиру на Оболони в обычном многоэтажном доме. Мне очень нравится жить в Украине.


— В конце ХIХ — начале ХХ века ваша семья была одной из самых состоятельных семей в Европе. А сейчас вы богаты?


— Мы богаты душой — и это уже хорошо (улыбается). Материально же — предкам не чета.


— Вам приходилось нуждаться в деньгах?


— К счастью, нет.


— Ваш прапрадед Никола Терещенко — известный сахарозаводчик, прадед Иван Терещенко прославился как страстный коллекционер живописи, дед Михаил Терещенко, занимавший во временном правительстве Керенского должности министра финансов, а затем министра иностранных дел, прослыл финансовым гением, а отец Петр Михайлович был известным во Франции ученым, президентом института прикладной химии. А кто вы по профессии?


— Сейчас бизнесмен, точнее, фермер. В свое время я закончил бизнес-школу, а в молодости изучал подводный мир, как Жак-Ив Кусто. Но это отдельная история…


«У меня мало возможностей для покупки картин. Собираю керамические статуэтки медведей»


— Читала, ваша семья близко общалась с миллиардером Ротшильдом, поэтом Александром Блоком, великим авиаконструктором Игорем Сикорским. Сейчас поддерживаете отношения с их потомками?


— Увы, все это осталось в далеком прошлом. С Сикорским сотрудничал сын брата моего прапрадеда Федор, который увлекался авиацией и вкладывал средства в конструирование и строительство аэропланов. Он поддерживал авиаторов и сам принимал участие в полетах.


Ротшильд же был другом моего дедушки. Дед познакомился с ним в студенческие годы, когда учился в Лондоне. Именно барон Ротшильд назвал деда финансовым гением. Оказавшись в эмиграции без копейки денег, буквально через пару лет Михаил Терещенко стал обладателем солидного капитала и даже умудрился заниматься благотворительностью, создавая приюты для обездоленных соотечественников. Во время мирового кризиса 1930-х годов он уже уверенно стоял на ногах и тесно работал с банком Ротшильда.


— Известно, что из коллекций живописи семьи Терещенко в нынешний Киевский музей русского искусства попали шедевры кисти Ивана Шишкина, Ильи Репина, Виктора Васнецова, Василия Поленова, Михаила Врубеля… А вы коллекционер?


— Я собираю керамические статуэтки медведей советского времени. Живопись очень люблю, но, к сожалению, у меня мало возможностей для покупки картин. Горжусь тем, что коллекции шедевров моей семьи пополнили музейные собрания в Киеве и Санкт-Петербурге.


— Правда, что вы противник того, чтобы в зданиях, построенных семьей Терещенко, размещались казино, ночные клубы и бары?


— Да, очень не хотелось бы, чтобы библиотеки и другие культурные учреждения вытеснялись азартными заведениями.


— Мед, который вы экспортируете во Францию, сами-то едите?


— Конечно. Причем много! (Улыбается.) Это большой деликатес.