В оврагах под древними валами проложили улицы Мало-Владимирскую (ныне Гончара), Бульварно-Кудрявскую (ныне Воровского), Афанасьевскую (Франко) и другие. Наполнились многоголосым гулом Евбаз — Еврейский базар на площади Галицкой (ныне Победы) — и Сенной рынок в районе нынешней Львовской площади. Рядом с рынками зазвонили колокола — Сретенский храм возле Сенного и «Железная церковь» святителя Иоанна Златоуста близ Евбаза. А на Ярославовом Валу вырос диковинный восточный «ларец» — кенаса, храм караимов, маленькой народности и одновременно одной из ветвей иудаизма.

В те далекие годы этот тихий холмистый район носил красивое имя «Бульварной части» Киева. Предлагаем вам отправиться в гости к старым ее обитателям.

Фуражка рядом с черепом

Первыми были врачи. Точнее, студенты-медики. Вскоре после постройки Красного корпуса Киевского университета для его медицинского факультета неподалёку возвели Анатомический театр. И сразу же, говоря языком врачей, напротив «анатомки» высыпало на ярах множество одноэтажных домиков, окружённых садами. Вот какой увидел один из киевских студентов 1850 х годов эту местность: «В моё время овраги и пригорки напротив Анатомического театра ещё не были, как впоследствии, спланированы и застроены. Вся эта местность, известная в кругу студентов под названием „Швейцария“, со своими высокими и крутыми зелёными холмами и серовато-глинистыми оврагами, испещрённая в разных направлениях извивистыми тропинками, с картинно разбросанными группами низеньких ветхих домиков, окружённых развесистыми деревьями, была довольно живописна и служила районом пребывания медиков-студентов первых курсов. На всяком почти окне здесь виднелась фуражка с синим околышем рядом с блестевшим на солнце желтоватым человеческим черепом, или из-за кипы книг выглядывали кривые рёбра, или костлявая с длинными тонкими пальцами ручная кисть скелета…»

В конце ХІХ века в киевский Анатомический театр несколько лет ходили на практические занятия студенты Валентин Войно-Ясенецкий (будущий святитель Лука) и Михаил Булгаков. Впоследствии в булгаковской «Белой гвардии» с «анатомкой» будет связан один из самых запоминающихся эпизодов — поиск Николкой Турбиным и сестрой полковника Най-Турса тела погибшего полковника.

В наше время в здании бывшего Анатомического театра работает один из самых интересных в Киеве музеев — Музей медицины.

Тени улицы Фундуклеевской

Дом прямо напротив «анатомки» несколько раз сыграл важную роль в украинской истории. В 1840 х годах здесь, в одной из маленьких окраинных усадеб, арендовал жильё молодой переводчик древних актов Николай Гулак. На квартире собирались его друзья — сотрудники только что открытого Киевского университета Николай Костомаров, Тарас Шевченко, студенты и прочие юные дворяне.

В современных учебниках эту тайную организацию обычно именуют Кирилло-Мефодиевским обществом. На самом же деле просветительское братство святых Кирилла и Мефодия, основанное одним из киевских священников, послужило лишь прикрытием для молодежного кружка. Кружковцы, собираясь у священника, говорили о нейтральных вещах, а вот дома у Гулака мечтали о республиканском устройстве страны, в которую вошли бы все славянские народы, а также, разумеется, о ликвидации крепостного права; здесь читались резкие антицарские стихотворения Шевченко. В марте 1847 года Николай Гулак в своей квартире напротив Анатомического театра был арестован — после чего были задержаны и все его друзья.

Саму улицу, ведущую от Крещатика к Анатомическому театру, назвали Фундуклеевской — так был увековечен киевский губернатор 1830 х — 40 х годов, археолог и меценат, основавший в Киеве первую в России женскую гимназию, — Иван Фундуклей. Этот общественный деятель, так много хорошего сделавший для Киева, вместе с тем явился и одним из виновников весьма суровых наказаний для «кирилло-мефодиевцев».

Спустя несколько десятилетий на месте флигеля Гулака был построен новый особняк — в нём жил учёный-медик мирового значения Василий Образцов. Он первым в мире описал клиническую картину инфаркта миокарда, разработал новые методы диагностики, которыми пользуются и до наших дней, воспитал прославленную киевскую школу кардиологов.

А в 1930 е годы бывший особняк доктора Образцова занял Панас Любченко, премьер-министр Советской Украины, один из основных виновников Голодомора (кстати, тоже врач по образованию). В этом же особняке летом 1937 года Любченко и его жена были найдены застреленными. По основной версии, украинский функционер совершил убийство и самоубийство ввиду неминуемого в тот страшный год ареста. Однако по последним данным, самоубийство Любченко инсценировали спецслужбы.

Тени Святославского яра

В середине ХІХ века на самом высоком из холмов над здешними оврагами выросли здания Обсерватории Киевского университета. Её сотрудники совершили множество научных открытий, особенно в области исследования Солнца. А склоны Обсерваторного холма облюбовали художники, которых тоже называли «охотниками за солнцем». Например, на улице, получившей сто лет назад имя Гоголевской, проживала семья Орловских-Пимоненко. Поразительно, но и самый известный астроном Киевской обсерватории 1870-х — 1890-х годов Василий Фабрициус был одновременно выдающимся художником, преподавателем Рисовальной школы Николая Мурашко.

Сама киевская Рисовальная школа первоначально располагалась в одной из одноэтажных усадеб под сенью Обсерваторного холма — на улице Афанасьевской. Неподалёку в собственном особняке проживал и меценат Рисовальной школы и многих других гуманистических проектов Иван Терещенко.

Кроме того, с улицами Афанасьевской (Франко) и соседней Святославской (ныне Чапаева) связан важный исторический топоним — Святославский яр. Вид и быт этого яра и его окрестностей на рубеже веков замечательно описал в своей «Повести о жизни» проведший здесь детство писатель Константин Паустовский.

На Ярославовом Валу на «берегу» Святославского яра в конце ХІХ века открыл свою Музыкально-драматическую школу композитор Николай Лысенко. Воспитанниками школы были многие знаменитые музыканты. А в соседнем с музыкальным училищем доме проживал Иван Сикорский — один из основателей детской психиатрии, а кроме того, первый исследователь русской и украинской этнической психологии. Ещё большую известность получил сын психолога — будущий американский авиаконструктор и изобретатель вертолётов Игорь Сикорский. Киев может гордиться тем, что первые две экспериментальные модели вертолётов студент Киевского политехнического института Сикорский соорудил в собственном дворе в Святославском яру.

В том же квартале и даже в том же «доходном доме из жёлтого киевского кирпича» на Святославской, 9, в котором обитал юный Паустовский, спустя четверть века неоднократно останавливался у знакомых Борис Пастернак. Именно тихим местностям вокруг Ярославова Вала посвящено знаменитое пастернаковское «Опять Шопен не ищет выгод»:

Задворки с выломанным лазом,
Хибарки с паклей по бортам.
Два клёна в ряд, за третьим, разом
Соседней Рейтарской квартал.
Весь день внимают клёны детям —
Когда ж мы ночью лампу жжём
И листья, как салфетки, метим —
Крошатся огненным дождём.
Тогда, насквозь проколобродив
Штыками белых пирамид,
В шатрах каштановых напротив
Из окон музыка гремит.

Помимо того, в Святославском яру незадолго до революции было построено интересное здание Женского университета святой Ольги, увенчанное скульптурой Афины Паллады в воинском шлеме. Здесь некоторое время училась Анна Ахматова.

«Коммерсанты» и философы

Вообще, количество интересных учебных заведений в этом районе в первые годы ХХ века просто удивительно. Скажем, на Бульварно-Кудрявской улице работало основанное Н. Пимоненко и В. Орловским Киевское художественное училище. Здесь учились будущие знаменитые авангардисты Аристарх Лентулов, Александра Экстер, Владимир Бурлюк, Александр Богомазов, Абрам Маневич, скульптор Александр Архипенко и многие другие мастера.

Рядом в предреволюционное десятилетие работало Первое коммерческое училище — которое, по сути, являлось главным еврейским вузом Украины. Здесь (как и в открытом вскоре неподалёку Втором коммерческом училище) не было процентных ограничений по количеству евреев — и представители этого народа составляли свыше 60% студентов. Ввиду последующих революционных событий великих предпринимателей из стен Коммерческого училища так и не вышло. Зато в сфере культуры весьма прославились такие студенты этого киевского вуза, как писатель Исаак Бабель или театральный актёр, режиссёр и общественный деятель Соломон Михоэлс.

На Бульварно-Кудрявской вблизи Евбаза «имели гешефт» и мелкие предприниматели Вольф и Дебора Высоцкие. Вспоминаем мы о них только в связи с их выдающимся внуком — московским поэтом и актёром Владимиром Высоцким. Великий бард столь часто навещал свою киевскую бабушку, что здешние старожилы считают его не только сыном киевлянина, но и самого отчасти уроженцем нашего города.

А вот другому уроженцу и многолетнему жителю этого района, философу-экзистенциалисту Льву Шестову от киевской коммерции и хотелось бы уйти, но не получалось. За границей тайно крестившись и обвенчавшись с православной девушкой, публикуя христианские религиозно-философские трактаты, Шестов всё это скрывал от своих преуспевающих родственников — киевских фабрикантов, ортодоксальных иудеев. До 50 летнего возраста Шестов считал семейным проклятием коммерческое предприятие своего отца в районе Евбаза. Примерный семьянин неоднократно был вынужден «отрываться от семьи, друзей, любимой работы и мчаться из Европы в Киев, чтобы навести порядок в делах фирмы, расшатанных стареющим отцом и безалаберными младшими братьями».

Настоящий замок Штейнгеля

В 1880 х годах кварталы между Бульварно-Кудрявской и Мало-Владимирской украсило необычное поместье. Оно принадлежало железнодорожному инженеру и совладельцу железных дорог Рудольфу Штейнгелю (пассажиры, следующие в Крым и на Кавказ, проезжают тысячи километров по созданным под началом Штейнгеля рельсовым участкам Лозовая-Севастополь, Ростов-Новоросиийск, Москва-Орёл).

Попутно отметим, что на средства семьи Штейнгелей был возведён здешний приходской храм — Сретенская церковь на Сенной (Львовской) площади. Колокольня этой киевской церкви прославилась в первые советские годы чудом обновления давно потемневшей позолоты купола.

Поместье Штейнгеля было оформлено в том же староанглийском стиле, что и тогдашнее здание киевского вокзала — «родное» учреждение для владельца, хорошо видное с Обсерваторного холма, на который взбегает Бульварно-Кудрявская улица. Позади помещичьего дома располагался огромный пейзажный парк с прудами, мостиками, беседками, оранжереями.

Усадьба на Бульварно-Кудрявской быстро получила прозвище «замка барона Штейнгеля». Однако в наше время, по недоразумению, десятки путеводителей и экскурсоводов этим словосочетанием величают другое здание этого района — знаменитый «дом со шпилем» в начале Ярославова Вала. На самом деле «дом со шпилем» был построен одним из польских помещиков, а потом до самой революции принадлежал миллионеру Льву Бродскому, меценату-сооснователю вышеупомянутых Коммерческих училищ и других полезных киевских учреждений.

После смерти Рудольфа Штейнгеля поместье продали зажиточному психиатру, который устроил в нём элитный санаторий. А со стороны Мало-Владимирской улицы врач-предприниматель возвёл гигантский доходный дом, один из самых замечательных в Киеве (ныне Гончара, 60) — его архитектура содержит «перепевы» с «замковой» архитектурой основной усадьбы.

В 1900 е — 1910 е годы в санатории частым гостем был сын бывшего владельца усадьбы — Фёдор Штейнгель, спонсор и активист украинского национального движения. Здесь собиралось руководимое им тайное общество, в которое входили журналист Симон Петлюра, львовский историк Михаил Грушевский и другие впоследствии известные политики. Во время прогулок-бесед в «штейнгелевском» парке были выношены многие судьбоносные решения, воплощённые в Украине в революционные годы.

А в советские годы усадьба стала сценической площадкой для нескольких фильмов. В частности, здесь снималась «Судьба барабанщика» в версии 1950 х годов (ведь сюжет одноимённой повести Аркадия Гайдара связан с Киевом). К сожалению, несколько десятилетий назад на месте уникального штейнгелевского имения возвели стандартную «коробку» медицинского учреждения.

Нет возможности в рамках статьи подробно рассказать обо всех обитателях «Бульварной части» Киева. Например, только два жилых «писательских дома» на углу улиц Хмельницкого и Коцюбинского украшены четырьмя десятками мемориальных досок (А. Малышко, М. Рыльский, Ю. Яновский, В. Сосюра, О. Гончар и многие другие украинские классики). Когда-нибудь появится на улице Гончара и мемориальная доска ныне живущей здесь поэтессе Лине Костенко.

Если же говорить не только о постоянных жителях, но и о ежедневных посетителях этого района как места работы — то статья может принять объём полноценной книги. Например, на улице Гоголевской в 1906 году располагалась редакция сверхпопулярного первого украинского журнала сатиры «Шершень» (Леся Украинка, В. Самийленко, И. Нечуй-Левицкий, С. Светославский). А на Бульварно-Кудрявской несколько десятилетий работал «издательский комбинат» с многочисленными редакциями советских украинских газет, в которых сотрудничали многие киевские знаменитости.

Наконец, выдающиеся люди попадали в этот район даже в качестве узников, хотя ни одной тюрьмы в округе не было. В первые дни петлюровской Директории в одной из бывших гостиниц на Фундуклеевской в заключении пребывали митрополит Киевский Антоний (Храповицкий) и архиепископ Волынский Евлогий (Георгиевский) — именно они через несколько лет после этого возглавили крупнейшие церковные организации русской эмиграции.

…Напоследок рекомендуем каждому читателю самому совершить неторопливую прогулку улицами «Бульварной части» Киева. Дело даже не в описанной нами густой насыщенности этих мест исторической памятью. Просто здесь в самом воздухе разлита какая-то завораживающая таинственность. Тут по-прежнему — говоря словами одного из великих постояльцев этих яров и холмов —

Гремит Шопен, из окон грянув,
А снизу, под его эффект
Прямя подсвечники каштанов,
На звёзды смотрит прошлый век…