«Город прекрасный, город счастливый. Мать городов русских. Но это были времена легендарные, те времена, когда в садах самого прекрасного города нашей Родины жило беспечальное, юное поколение. Тогда-то в сердцах у этого поколения родилась уверенность, что вся жизнь пройдет в белом цвете, тихо, спокойно, зори, закаты, Днепр, Крещатик, солнечные улицы летом, а зимой не холодный, не жесткий, крупный ласковый снег», – вспоминал он в 1923-м.

А весной писал: «Днем, в ярком солнце, в дивных парках над обрывами – великий покой. Начинают зеленеть кроны каштанов, одеваются липы (…) В садах большой покой. В Царском светлая тишина. Будят ее только птичьи переклики да изредка доносящиеся из города звонки киевского коммунального трамвая».

Спокойное время закончилось в одно мгновение. Как потом писал сам Булгаков, времена оборвались, и грозно наступила история. В жизни его Города это время оставило кровавые следы. С 1917-го по 1920-й года Киев пережил 14 переворотов, десять из которых писатель видел собственными глазами. Это были февральская революция 1917-го года, взятие власти в городе украинской Центральной Радой в конце октября — начале ноября 1917-го; захват Киева частями Красной гвардии, вытеснившими из города войска Центральной Рады 26 января 1918-го; возвращение в город Центральной Рады при поддержке австро-германских войск 1 марта 1918-го; свержение правительства Центральной Рады германскими войсками и провозглашение на созванном в киевском цирке 29 апреля 1918-го Съезде хлеборобов гетманом Украины Павла Скоропадского; свержение Скоропадского и взятие Киева 14 декабря 1918-го войсками Украинской Народной Республики под командованием головного атамана и руководителя Украинской Директории Симона Петлюры; занятие Киева войсками Красной Армии 5 февраля 1919-го; вступление в Киев утром 31 августа 1919-го украинских войск; вступление в город войск белой Добровольческой армии Вооруженных Сил Юга России генерала Антона Деникина и отступление из Киева украинских войск 31 августа 1919-го; 10) взятие города Красной Армией 14 октября 1919-го; отступление из Киева красных 16 октября 1919-го и возвращение в город добровольческих войск; занятие Киева красными 14 декабря 1919-го; вступление в город украинских и польских войск 7 мая 1920-го; занятие Киева Красной Армией 12 июня 1920-го. Булгаков писал: «Будто уэльсовская анатомистическая бомба лопнула под могилами Аскольда и Дира, и в течение 1000 дней гремело и клокотало и полыхало пламенем не только в самом Киеве, но и в его пригородах, и в дачных его местах в окружности 20 верст радиусом (…) В Киеве не было только греков. Не попали они в Киев случайно, потому что умное начальство их спешно увело из Одессы».

За эти дни город изменился до неузнаваемости. Предпоследняя власть – польская – при отступлении взорвала днепровские мосты. «Все, кто раньше делали визит в Киев, уходили из него по-хорошему, ограничиваясь относительно безвредной шестидюймовой стрельбой по Киеву со святошинских позиций. Наши же европеизированные кузены вздумали щегольнуть своими подрывными средствами и разбили три моста через Днепр, причем Цепной – вдребезги», – написал позже Булгаков.

В то время Город попал под власть киевских старушек и пожилых дам, которые не читали газет и довольствовались слухами с Евбаза. «Киевляне же, надо отдать им справедливость, газет не читают, находясь в твердой уверенности, что там заключается «обман». Но так как человек без информации немыслим на земном шаре, им приходится получать сведения с Евбаза, где старушки вынуждены продавать канделябры. Оторванность киевлян от Москвы, тлетворная их близость к местам, где зарождались всякие Тютюники, и, наконец, порожденная 19-м годом уверенность в непрочности земного является причиной того, что в телеграммах, посылаемых с Евбаза, они не видят ничего невероятного. Поэтому епископ Кентерберийский инкогнито был в Киеве, чтобы посмотреть, что там делают большевики (я не шучу). Папа Римский заявил, что если «это не прекратится», то он уйдет в пустыню. Письма бывшей императрицы сочинил Демьян Бедный…»- вспоминал Булкагов.

А эти строки Булгаков напишет, еще не потеряв веру в НЭП, еще надеясь, что город отстроят: «Город прекрасный, город счастливый. Над развалившимся Днепром, весь в солнечных пятнах. Сейчас в нем великая усталость после страшных громыхавших лет. Покой. Но трепет новой жизни я слышу. Его отстроят, опять закипят его улицы, и станет над рекой, которую Гоголь любил, опять царственный город». Что бы сказал Михаил Булгаков, пройдясь по сегодняшним улицам отстроенного и кипящего жизнью Города?