После нашествия Батыя и последующих набегов крымских ханов местность представляла собой сплошные развалины древних храмов и дворцов. Некоторые путешественники даже сравнивали Киев той поры с руинами Трои. Но время стерло следы разрушений… О Киеве середины ХIХ века киевлянин Богатинов вспоминал так: » На моих глазах пробивалась улица Владимирская сквозь холмы, которые окружали город, и сквозь руины храма Святой Ирины…» На рисунке Тимма этих руин не видно, зато хорошо просматривается фасад Георгиевской церкви (на первом плане в центре), построенной в 1752 году на древнем фундаменте одноименного храма. И храм Св. Ирины, и церковь Св. Георгия вместе с Золотыми воротами во времена Ярослава Мудрого составляли единый архитектурный ансамбль, о котором следует рассказать подробнее.

Главный въезд в Киев с надвратной церковью Благовещения имел внушительные размеры: высота проезжей части — 12 м, ширина — 6,4 м. Чтобы попасть на подворье Софийского монастыря, надо было сначала проехать мимо двух упомянутых выше церквей, которые представляли собой трехнефные храмы, увенчанные пятью куполами. Заморские гости, странствующие «из варяг в греки», с трепетом проезжали эту часть пути. Ведь и в славном Константинополе, тоже существовали и Злотые ворота, и храм Святой Софии, и златоглавая церковь в честь Святой Ирины.

Что побудило киевского князя повторить на седых кручах Борисфена «царьградский вариант»? Государственный престиж или имя любимой супруги? Шведская царевна Ингигерда, выйдя за Ярослава, подарила князю-русичу шестерых наследников и троих девочек, которые, повзрослев, тоже стали королевами европейских держав. Да и сама дочь короля Олафа была женщиной властной и подчас перебирала бразды правления государством на себя. Нравилось ли это Ярославу? История умалчивает. Во всяком случае, его в народе не зря нарекли Мудрым.

«И хотя я не был на Босфоре, но тебе придумаю о нем, я в твоих глазах увидел море, полыхающее голубым огнем…» Сказал ли князь эти хорошо знакомые нашему времени слова своей жене, неизвестно, но Ирининский собор вышел на славу: под каменными полукружьями размещались три алтаря, фрески чередовались с мозаиками. Получив этот драгоценный дар, княгиня открыла при храме один из первых на Руси женских монастырей.

А напротив вырос не менее величественных храм в честь Святого Георгия. Почему Георгия? «Повесть временных лет» ограничивается лишь констатацией факта: «Заложил Ярослав монастырь Святого Георгия…» А вот в «Киевском синопсисе» записано: «И создал Ярослав церковь Святого Великомученика Георгия в камне во имя свое от святого крещения данное.»