Зимний окруженный городом поселок Коцюбинское тих и безлюден. От платформы станции «Бе-личи» в разные стороны расходятся рельсы. Одна из веток идет через неприглядного вида промзону к району старых девятиэтажек. Чужой человек здесь — редкий гость, а местных уже давно не удивляют сложенные вдоль путей детали какой-то каменной конструкции.


— Вы случайно не знаете, что это? — интересуем­ся мы у прохожих.


— Конечно, знаем, — отвечают те, — это — все, что осталось от Дружбы народов.


Действительно, здесь, на подъездах к камнеобрабатывающему комбинату, вдоль путей сложено со­оружение, когда-то украшавшее самый центр столи­цы, — фонтан Дружбы народов, установленный в Ки­еве в 1961 году го проекту архитектора Комаровского, а также какая-то часть гранитных плит с Майдана Незалежности. Все это было демонтировано и выве­зено сюда после начала спешной реконструкции че­тыре года тому назад. Спешной, потому что власти стремились не допустить установки на Майдане палаток акции «Украина без Кучмы». Стоит заметить, что на Майдане с того времени ничего, имеющего большое художественное значение, не построили. А вот то, что когда-то было лицом столицы, теперь уже совершенно не подлежит восстановлению.


Что представляло собой это капитальное соору­жение, по свалке судить сложно. Серые и красные гранитные глыбы сброшены на протяжении метров 150-200. Иногда они сложены аккуратно, переложе­ны досками и стянуты проволокой. В некоторых слу­чаях плиты лежат беспорядочно, проволока переку­шена… Красные тонкие плиты — это детали мосто­вой, а серые закругленные — собственно фонтана. Тут мы видим одни только камни, не более того. Ку­да делись металлические трубы, создававшие в том фонтане пять тысяч струй, установить уже невоз­можно. Как и трудно понять, кто является собствен­ником бывшего фонтана. Учитывая, что земля, где свалены остатки, принадлежит местному камнеобрабатываюшему комбинату, мы обратились к ним.


— Земля наша. А фонтан Дружбы народов — нет, —  заверили нас в приемной комбината, — его нам сдала на хранение Киевская горадминистрация. У нас как раз для этого территория. И принадлежит он городу. Если нужно, из горадминистрации присыла­ют письмо, и мы отгружаем им камни из памятника, которые используются в столичном жилищном стро­ительстве.


—  А вам не кажется, что часть камней попросту растаскивается?


— У нас же территории под охраной! Самое цен­ное хранится за забором, внутри. А вдоль железной дороги сложены самые большие блоки, которые в одиночку не вынесешь. Но и там охрана делает об­ход, да и из сторожки эти камни видно…


Честно говоря, мы не очень поверили в рассказ о надежной охране бывшего фонтана номер один. Ради интереса подняли плитку красного гранита (не такой она оказалась и тяжелой), поносили ее туда-сюда вдоль забора комбината. Нет, никто на попыт­ку «украсть глыбу» не прореагировал. Ладно, будем считать, что нам просто повезло. Нетрудно заме­тить, что какие-то мужики, копающие рядом длин­нейшую канаву, сделали из остатков фонтана импро­визированный столик, за которым поглощают свои «тормозки».


Впрочем, сейчас уже все равно, на что пойдут камни имени дружбы народов: на строительство или будут просто разворованы. Заново фонтан все рав­но уже не восстановишь. Разве что задумаешься, че­го ради нужно было ломать главную площадь стра­ны, и более широко: не должен ли кто-нибудь если не ответить, то хотя бы извиниться за это…