Одна из первых зафиксированных в дошедших до наших дней растрат городских чиновников имела место в 1579 году. Тогда члены магистрата использовали 10 тысяч коп грошей (копа грошей равнялась 75 польским или 60 литовским грошам – Ред.), предназначенных для укрепления города, «ку власному пожитку». А, к примеру, в 1688 году войт (избираемый пожизненно глава магистрата – Ред.) Ждан Тадрина был снят с должности «за ево многие злотворные дела и безчинства».

К XIX веку в арсенале магистратских коррупционеров, помимо банальных растрат и присвоений, прочно закрепились и всякого рода махинации. Мошенничали с городским имуществом и предприятиями, акционерными обществами, откупами, строительными подрядами. Взорвало сложившееся положение вещей скандальное «дело Кравченко», которое, в итоге не искоренив коррупции, привело к ликвидации магистрата и Магдебургского права в Киеве.

Как это бывает и сегодня, большой скандал разгорелся после очередных выборов на городские должности, прошедшие 8 января 1821 года. Сразу же после них мещанин Василий Кравченко, занимавшийся мясной торговлей и поставками лошадей для армии, подал в губернское правление жалобу на членов магистрата. Суть его претензий заключалась в том, что выборы, в нарушение принципов Магдебургского права, были проведены с применением не тайного, а открытого голосования. Были назначены новые выборы, но они, так же как и первые, были проведены открытым голосованием. При этом, магистрат постановил исключить из мещанского сословия скандального мясоторговца.

Оскорбленный и возмущенный Кравченко решил со своей стороны также «подложить свинью» магистрату – он проинформировал губернатора о том, что киевские чиновники умышленно завышают суммы подушного налога с горожан, а разницу, естественно, кладут себе в карман. На основании этого была создана следственная комиссия, по итогам работы которой в марте 1824 года были раскрыты злоупотребления и растраты общественных средств на общую сумму в 1,5 млн. рублей. Это было слишком даже для русского чиновничества.

Впрочем, руководство магистрата довольно быстро нашло способ выкрутиться и собрало подписи 600-та мещан в подтверждение того, что основная часть трат совершалась с ведома общины. Неутомимый Кравченко в ответ предоставил доказательства, свидетельствовавшие, что подписи собирались с применением шантажа мещан. Магистрат, конечно, отверг это обвинение, однако скандал уже было не замять, и многолетняя тяжба началась.

Надо отметить, что Кравченко то и дело информировал следствие о новых фактах, после чего на их основе разрастались отдельные коррупционные дела: о мошенническом банке войта Филиппа Лакерды, о фальсификации прав на корчемную аренду, о махинациях в пожарной команде, о махинациях в городском театре. А первоначальное «дело Кравченко», как и раньше, касалось завышенного налогообложения. В результате, все материалы только этого дела заняли 433 страницы.

Любопытный поворот событий во всей этой истории случился 30 ноября 1828 года (со времени злополучных выборов прошло более 7 лет). Магистрат вдруг согласился признать свою вину, свалив ответственность на прежнее руководство – войта Михаила Григоренко, бурмистров Лакерду и Балабуху и нескольких ратсгеров (бурмистр – фактически заместитель войта, глава судебной коллегии магистрата; ратсгер – член административно-судебной коллегии магистрата – Ред.). Но объяснялось все это очень просто: почти все названные «виновники» к тому времени умерли, а здравствующие, благодаря такому признанию, могли не волноваться за собственную судьбу.

Одновременно против затеявшего все это Кравченко были собраны 16 подписных листов от всех ремесленных цехов города, однако прямого компромата на него магистрат так и не нашел. Кроме того, скандальный мясоторговец и борец с коррупцией имел поддержку со стороны губернских чиновников.

В сентябре 1832 года (со времени выборов прошло более 11 лет) был вынесен приговор. Согласно ему, уличенные в коррупции чиновники должны были возместить украденные ими 68 тыс. 557 рублей (остальную сумму установить не удалось по причине неожиданного исчезновения документов). На имущество членов магистрата был наложен арест, причем хуже всех пришлось семьям Григоренко и Лакерды (сами виновники к тому времени уже скончались), которые должны были выплатить по 8 тыс. рублей. Около 3 тыс. рублей должен был оплатить войт Киселевский, еще по 2-3 тыс. рублей было взято с бурмистров, ратсгеров и некоторых цехмистров (руководитель ремесленного цеха – Ред.). Остальные отделались символическими штрафами по 20 рублей. Однакоглавным итогом скандального судебного разбирательства стала ликвидация в 1834 году как магистрата, так и Магдебургского права.

Но и на этом дело не кончилось. Утвержденный несколькими инстанциями приговор был вдруг опротестован губернатором Иваном Фундуклеем, который сослался на то, что Кравченко вообще не имел права юридически противостоять магистрату. Министерство внутренних дел поддержало губернатора, и 6 марта 1842 года приговор «за давностью событий» был отменен, а арест с имущества чиновников снят.