Михаил Андреевич был назначен на службу в столицу Юго-Западного края императорским указом от 10 мая 1810г., в котором между прочим говорилось: …Его Императорское Величество поручив Вам должность Киевского Военного Губернатора, высочайше повелеть изволил управлять вам Киевскою губерниею и по гражданской части, по делам, кои относятся до Государственной пользы, сохранения казенного интереса, оказания защиты утесняемым и наблюдения за должным порядком в отправлении должностей…
Ровно через год Милорадовичу представится возможность оправдать доверие императора. А покуда он бывает в своей столице редко, часто ездит по делам, связанным с руководством армией.
Возможно смеси славянских кровей, которая бурлила в жилах генерала (как известно, Милорадовичи ведут свое происхождение из Сербии, кроме того в роду Михаила Андреевича были также украинцы), он был обязан одной счастливой особенностью своего нрава. Ему чуждо было презрение к людям, составлявшим высшие слои киевского общества. Поэтому польская и украинская шляхта не чувствовала себя униженной в доме губернатора. Пышные балы, которые он давал в Мариинском дворце, и на которые публика нередко являлась в национальных костюмах, до сих пор остаются городской легендой. Такого веселья и такого количества выдумок, как на балах Милорадовича, не было в Киеве ни при одном губернаторе.
Однако пребывание Михаила Андреевича в Киеве отнюдь не состояло из одних развлечений. Вскоре над городом разразилась страшная беда, в которой генерал-губернатору суждено было проявить себя, как истинному хозяину порученной ему земли.
9 июля 1811г. на киевском Подоле начался разрушительный пожар, уничтоживший почти весь нижний город. Основная часть подольских строений была деревянной, поэтому количество жертв и масштаб разрушений, причиненных стихийным бедствием, был огромен. Генерал-губернатор лично руководил тушением пожара. Вечерами он возвращался домой в шляпе с обгоревшим плюмажем.
Как боевой генерал, прошедший не одну военную кампанию, Милорадович был привычен к руководству людьми в экстремальных ситуациях. Но далее его ожидало гораздо более тяжелое испытание. Это была бюрократическая переписка с вышестоящими органами власти, в которых решалась судьба погорельцев. Его старания в этом деле, его попытки как можно быстрее облегчить участь потерпевших, являются лишним свидетельством доброго отношения генерала к людям, вошедшего впоследствии в число отечественных исторических преданий. Через неделю после пожара Киевское губернское правление донесло генерал-губернатору об огромных размерах убытков: подольские мещане, ремесленники и купцы остались без крыши над головой и средств к существованию. 19 августа император писал Милорадовичу:
…соболезнуя о участи постигшей жителей сего города, повелеваю вам немедленно сделать все зависящие от вас распоряжения для облегчения треб их, я буду ожидать донесения вашего о тех, которые более прочих потерпели, а равно и о способе вспомоществования, который вы признаете для них приличным… Это распоряжение оказалось самым сложным для исполнения, поскольку взгляды киевского губернатора и Киевского губернского правления на то, каким образом оценивать степень убытков и методы ликвидации последствий пожара существенно отличались. Правление, проведя соответствующую ревизию, разделило пострадавших на три класса. К первому были отнесены купцы, имевшие два-три дома, лавки, фабрики; ко второму – ремесленники, потерявшие жилье, лавочки и средства заработка; к третьему – все остальное население, то есть самые бедные подоляне, занимавшиеся мелким промыслом и торговлей. Всем им выделялась определенная денежная сумма и строительный лес, при чем временные рамки отстройки были весьма ограничены, и погорельцы были обязаны восстановить Подол своими руками в максимально короткий срок. Губернатор, который, в отличие от членов Правления, имел возможность наблюдать истинную жизнь киевлян, был несколько иного мнения о способах вспомоществования пострадавшим. 22 сентября он отослал императору доскональный план выплат компенсаций погорельцам. Главная мысль Милорадовича была в следующем: он предлагал максимально растянуть сроки выплаты мещанам государственных ссуд, продлив их до 1813г. Самых бедных пострадавших он предлагал освободить от выплаты ссуд вовсе.
Однако предложения Милорадовича не имели успеха у министров и были признаны неудобными к приведению их в действо и несоответствующими благотворительному намерению государя императора.
Между тем киевляне, не ставшие ожидать, пока министры решат их судьбу, штурмовали своего губернатора с требованием предоставления им немедленной помощи, собираясь в противном случае писать петицию с описанием их плачевного положения к самому императору. Милорадовичу стоило немалых усилий отговорить их от приведения в исполнение этого намерения.
Неоднократные бесплодные попытки генерала ускорить процесс решения в верхах судьбы киевских подолян закончились тем, что он обратился за помощью к частным лицам — киевскому дворянству, которое охотно оказало помощь, и таким образом кризис, возникший после стихийного бедствия, удалось преодолеть.
Возрождение Подола осуществлялось под управлением главного киевского архитектора А. И. Меленского. Смету на воплощение плана восстановления района, уничтоженного огнем, Меленский представил губернатору 28 августа 1811г. Согласно новому плану застройка Подола уже не была такой тесной, как прежде, поэтому некоторую часть населения пришлось поселить на окраине Киева – в Лыбидской части. Для того, чтобы облегчить жизнь новых поселенцев и привлечь людей для расширения этого участка города, Милорадович предложил организовать там регулярные ярмарки. Сегодня на том месте, где в начале ХІХв. разместились бывшие подольские погорельцы, разросся крупный район Киева, теперь уже не кажущийся далеким от центра.
В марте 1812г. генерал-губернатор занимался размещением в уездных городах Киевской губ. военных, отставших из-за болезни от своих полков, которые уже начинали мобилизацию в преддверии близкой войны. Всегда отличавшийся необыкновенно заботливым отношением к подчиненным, Милорадович и здесь проявил сея с наилучшей стороны: под его неусыпным надзором проводилось распределение больных солдат и офицеров по губернским госпиталям, обеспечение им необходимого ухода и своевременное возвращение в формирования выздоровевших.
В июле 1912г. Милорадович получил письмо от Александра І, в котором ему поручалась мобилизация полков Левобережной, Слободской Украины и юга России для расположения оных между Калугою, Волоколамском и Москвою. В письме, между прочим, говорилось:
Давно мне известная ревностная служба ваша подает повод надеяться, что вы исполните сие поручение с отменным усердием и потщитесь оправдать сей знак моей к вам доверенности.
Таким образом Михаил Андреевич покидал Киев, поручив руководство губернией гражданскому губернатору А. Л. Санти.
В теплом прощальном письме, отправленном к предводителю дворянства Киевской губ. графу <А.> Потоцкому, генерал писал:
… я считаю также непременным и чрезвычайно приятным для себя долгом благодарить вас за все те благорасположения и содействия, которые ваше превосходительство никогда не преставали мне оказывать при всяких случаях и сношениях, кои я имел с вашим превосходительством по предметам управления губерниею.
Оставив всем своим бывшим подчиненным отличные характеристики, генерал покинул Киев.
Впереди его ждет вереница побед и наград, непосредственное участие в высших эшелонах власти, и как следствие, гибель на Сенатской площади 14 декабря 1825 года от руки декабриста П. Г. Каховского.
Хотя пребывание Милорадовича в тогдашней столице Юго-Западного края не было длительным, однако судьба распорядилась так, что отпечаток, оставленный им в истории города, неизгладим. Без колебаний следует признать, что Михаил Андреевич Милорадович был не только одним из самых деятельных, самых блестящих, но и одним из наиболее уважаемых, любимых гражданами генерал-губернаторов Киева.