«В Киеве, — писал Михаил Булгаков, — открылся знаменитый театр «Лиловый негр» и величественный, до белого утра гремящий тарелками, клуб «Прах» (поэты—режиссеры—артисты—художники) на Николаевской улице». Благо, здесь расшифровка слова дается в контексте. А вот «Хлам» означал творческий союз художников, литераторов, актеров и музыкантов.

Один из посетителей «Хлама» кинорежиссер Сергей Юткевич в своих мемуарах подробно описал эмблему клуба — «квадратную вывеску с изображением куда-то летящего, как Икар, человека в ультрамариново-синем и розово-серебряном пространстве». А поэт Николай Ушаков вспоминал такую подробность: «В «Хламе» подавали бифштексы и вина. Поэты просили, чтобы публика не звенела ложками о стаканы». Такая же обстановка царила и в «Клаке» (Киевском литературно-артистическом клубе). Вышеназванные объединения возникли в годы гражданской войны. И, конечно же, не на голом месте.

До революции музы искусства оккупировали буквально каждую пядь земли. На углу улиц Николаевской и Меринговской находился респектабельный кафешантан «Аполло», где собиралась творческая элита. А напротив, в гостинице «Континенталь», остановились выдающиеся мастера сцены. На «горе», в театре Соловцова, ставили шекспировский «Макбет», а под «горой», в одном из крупнейших цирков Европы «Гиппо Палас», пел Федор Шаляпин. Кстати, певец тесно подружился с киевскими зрителями. Его концерт длился до 12 часов ночи, но и после концерта публика не хотела отпускать своего кумира. Выступление состоялось 29 апреля 1906 года.

«Пел я, как никогда в жизни не пел, — вспоминал впоследствии Шаляпин.— Публика требовала «Дубинушку». Я сказал: «Давайте хором петь, все!» Много раз я пел «Дубинушку», пел с большими хорами, с прекрасными оркестрами, но такого пения не слышал никогда до этого дня, когда шесть тысяч человек подхватили: «Эх, дубинушка, ухнем!..» Я пережил один из лучших дней в жизни».

Рассказывали, что перед началом концерта артист не мог попасть в зал из-за большого скопления публики. Бывшие с ним скрипач и пианист нашли выход. Все трое забрались на крышу и через чердачное окно проникли в помещение цирка. А вот певец Леонид Собинов выбрал другой путь. Его выступления в «Гиппо Паласе» тоже прошли с аншлагом. Подойдя к толпе, он решил сразу «разочаровать» своих поклонников. Обыгрывая «миграцию» ударения на гласных своей фамилии, артист прочитал знаменитое четверостишие: «Ждали от Собинова пенья соловьиного, услыхали Собинова — ничего особенного!»

Ходили по «киевскому Парижу» и Титто Руффо, и Баттистини, и Сара Бернар… А с фасадов высоких домов на них благосклонно взирали каменные изваяния богов Олимпа. Алтарь Зевса был установлен на колоннаде гостиницы «Континенталь» (ул. Городецкого, 1—5), но в годы войны он подвергся разрушению. Зато сегодня мы имеем возможность любоваться величественными скульптурами богини плодородия Деметры, бога торговли Гермеса, бога огня Гефеста и богини мудрости Афины, расположенных на доме купца 1-ой гильдии Гинзбурга (N9). Через несколько зданий привлекает к себе внимание фасад дома мебельного магната Кимаера (N13) с головами и жезлами Меркурия, увенчанного фронтоном с датой: «1884» (год основания мебельной фирмы).

Следует сказать, что создание архитектурного ансамбля улицы Городецкого — это совместное творчество трех известных зодчих — Шлейфера, Брадтмана и Городецкого. Имя последнего улица носит сегодня.