«- Боже, пропал Калабуховский дом! – в отчаянии воскликнул Филипп Филиппович и всплеснул руками.
— Что вы, профессор, смеетесь? — возмутился Швондер.
— Какое там смеюсь?! Я в полном отчаянии, — крикнул Филипп Филиппович, — что же теперь будет с паровым отоплением?»
«Собачье сердце»

Энтузиаст, профессионально с литературой никак не связанный Анатолий Кончаковский был просто одержим идеей создания музея в доме на Андреевском. Еще с семидесятых годов он обивал пороги «учреждений культуры», но тогда делать музей Булгакову — «этому белогвардейцу» — категорически отказывались. По идеологическим соображениям. Ясное дело – «контрреволюция одна!». И только в середине восьмидесятых «был поставлен вопрос» о расселении жильцов. В то время стены дома находились в таком плачевном состоянии, что, казалось, не выдержат и мемориальной доски, тем не менее, музей был создан и 15 мая 1991 года принял первых посетителей.
Неудивительно, что подлинных вещей семьи Булгаковых, которые бы воссоздавали реальную обстановку того времени, удалось найти совсем немного. Но эта проблема подсказала потрясающе яркое решение концепции музея: поскольку Булгаков сам «поселил» сюда семью Турбиных, дом мог бы представить глазам посетителей не только картины реального прошлого, но и прошлого, созданного воображением писателя в романе.

«Дом на Алексеевском спуске, дом, накрытый шапкой белого генерала, спал давно и спал тепло. Сонная дрема ходила за шторами, колыхалась в тенях.
За окнами расцветала все победоноснее студеная ночь и беззвучно плыла над землей. Играли звезды, сжимаясь и расширяясь, и особенно высоко в небе была звезда красная и пятиконечная — Марс».
«Белая гвардия»

Привнесенные не-булгаковские предметы интерьера (кровати, столы, стулья, вазы и так далее) было решено выделить, покрыв их гипсом. Эти белые вещи как бы «принадлежат» героям «Белой гвардии». Теперь два мира, подлинный и придуманный, пересекаются и проникают друг в друга. Вот в это зеркало ежедневно гляделись Булгаковы, на этом пианино играли, устраивая званые вечера в гостиной, под этой зеленой лампой Михаил Афанасьевич (тогда – просто Миша) писал. Но по этой лестнице поднимались на второй этаж и Турбины, в этой комнате Елена отмаливала брата от болезни и смерти. В столовой, на изразцах печи сохранилась драматично двусмысленная надпись, также принадлежащая обеим булгаковским реальностям: «Лен.. я взял билет в Аид…» (толи в оперу? толи в Ад?). Пространство раздваивается, а кое-где и раздвигается (когда, скажем, дверь шкафа ведет в другую комнату, а в темном зеркале вдруг видишь головокружительный бред раненого офицера белой армии), но для булгаковского дома – это свойство не так уж и удивительно, правда?

«…более всего меня поражает, где все это помещается. – Она повела рукой, подчеркивая этим необъятность зала.
Коровьев сладко ухмыльнулся, отчего тени шевельнулись в складках у его носа.
— Самое несложное из всего! – ответил он. – Тем, кто хорошо знаком с пятым измерением, ничего не стоит раздвинуть помещение до желательных пределов…»
«Мастер и Маргарита»

Раздваивается и время, когда глядишь в окно из синего стекла, понимая, что такими же камни мостовой видел и молодой многообещающий Миша-доктор — почти столетие назад. На самом деле, дом на Андреевском рассказывает не столько о Булгакове или о его героях, сколько о категориях вечного и временного.


«По мере того как он читал потрясающую книгу, ум его становился как сверкающий меч, углубляющийся в тьму.
Болезни и страдания казались ему неважными, несущественными. Недуг отпадал, как короста с забытой в лесу отсохшей ветви. Он видел синюю, бездонную мглу веков, коридор тысячелетий. И страха не испытывал, а мудрую покорность и благоговение. Мир становился в душе, и в мире он дошел до слов: «…слезу с очей, и смерти не будет, уже ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло».
«Белая гвардия»


Сегодняшняя душа Дома Турбиных – Анатолий Кончаковский, держится с поразительно несовременным достоинством, всячески уклоняясь от вопросов о денежных трудностях. Музей существует засчет финансирования из городского бюджета и благотворительных добровольных пожертвований. Но фактически, как удалось выяснить, этих средств хватает только на текущие ремонтные работы и содержание музея (коммунальные расходы, оклады персонала и т.п.).
«Упадут стены, улетит встревоженный сокол с белой рукавицы, потухнет огонь в бронзовой лампе, а Капитанскую Дочку сожгут в печи».
«Белая гвардия»
Судьба «Капитанской дочки», судя по всему, была предсказана Булгаковым верно (книгу так и не нашли), постепенно рушится и дом на Андреевском. Особняк стоит у подножья горы Уздыхальницы, влага которой пагубно сказывается на стенах. Дому Турбиных необходим дорогостоящий капитальный ремонт. Денег же на масштабные проектные и ремонтные работы нет.
Кроме того, для полноценной жизни музею нужно бы устраивать театральные фестивали и проводить конференции — булгаковские чтения, на которые бы собирались ученые, исследователи творчества Мастера. Но сегодняшнего финансирования не хватает даже на командировки в Россию. А ведь там живы (пока еще!) люди, близкие семье Булгаковых, чьи воспоминания, в сущности, цены не имеют…

Справка
Государственный Литературно-мемориальный музей Михаила Булгакова «Дом Турбиных» учрежден в 1989 году. В основе экспозиции — коллекция Анатолия Кончаковского — основателя и директора музея, собранная им на протяжении многих лет поисков булгаковских реликвий. Оригинальная концепция экспозиции разработана Кирой Николаевной Питоевой-Лидер — заведующей научным отделом музея.