Ни в одном из советских энциклопедических изданий вы, однако, не найдете упоминания, что из Брод берет свое начало династия крупных российских предпринимателей и фундаторов отечественной свеклосахарной промышленности — Бродских. Ответ можно найти в еврейской энциклопедии Брокгауза и Ефрона, из которой узнаем, что примерно в XVI веке здесь поселилось семейство Твиас-Шор, которое дало местному еврейскому истеблишменту ряд известных раввинов и общественных деятелей. Но в своем рассказе мы упомянем лишь об одном из них — Меире Шоре, с которого, собственно, и начинается уже новая фамилия — Бродские.


Меир родился в семье ученого раввина Александра Твиаса-Шора — автора ряда известных тогда религиозно-философских трактатов. Родитель его, вероятно, видел в нем продолжателя своих духовных дел и исследований. Однако в силу неведомых нам причин Меир выбирает другой жизненный путь и для этого покидает родные пенаты, переезжая в поисках своей судьбы в местечко Златополь Киевской губернии. В память о своей «малой родине» он принимает фамилию Бродский, оставляя наряду с нею свою исконную — Шор. О деятельности Меира нам известно лишь то, что, женившись здесь на дочери местного богача, он сравнительно успешно занимается коммерцией, своим пяти сыновьям оставляет немалое наследство. И надо сказать, что все они отцовские капиталы использовали успешно. Но особенно выделился из них недюжинными финансовыми способностями, коммерческой и благотворительной деятельностью, а также широкой предприимчивостью на промышленном поприще снискавший титул «сахарного короля» Израиль Меирович (Маркович) Бродский.


После смерти отца и раздела имущества он унаследовал немалый по тем временам капитал в размере 40 тысяч рублей, с которым и начинает свой сахарный бизнес. Коммерческое и предпринимательское чутье подсказывает ему, как и графу Алексею Алексеевичу Бобринскому, что постановка этого дела в Украине на широкую промышленную основу открывает огромные возможности.


Но если граф Бобринский, располагавший значительными капиталами, получаемыми из собственных вотчин и имений, и имевший «крепкие тылы» в виде родственных монарших связей, был достаточно застрахован, вкладывая средства в «рисковое дело», то Израиль Бродский в случае «финансового фиаско» мог бы запросто «вылететь в трубу». Но, как увидим в дальнейшем, не только не «вылетел», а, расширив начатое дело, значительно приумножил свои капиталы с пользой для себя и общественного дела. Поначалу он приобрел захиревший Лебединский сахарный завод, который производил сахарный песок, и, переоборудовав его, наладил здесь выпуск пользовавшегося большим спросом рафинада. Реконструкция завода, произведенная им, быстро позволила довести производство сахара на заводе с десятка тысяч до миллиона пудов ежегодно.


Развивая и расширяя дело, Израиль Маркович основывает Александровское товарищество сахарных заводов, являвшееся на то время самым крупным промышленным объединением в области сахарного производства.


Для характеристики масштабов этого, пожалуй одного из первых концернов, следует сказать, что в его состав входило тринадцать песочных и рафинадных заводов. Основной капитал этих предприятий к концу 70-х годов прошлого века превышал девять миллионов рублей. Производство рафинада достигало четырех с половиной пудов ежегодно, что составляло около 1/4 выпуска его на сахарных заводах России. На заводах, входивших в Александровское товарищество, работало более 10 тысяч человек.


Надо полагать, что уже тогда Израиль Бродский усвоил для себя истину, что «кадры решают все», проявляя внимание и заботу по отношению к рабочим и служащим своих заводов. Многие из них по отзывам современников работали там по 25 и 30 лет.


Израиль Маркович Бродский был, безусловно, финансовый и промышленный гений. Интересную в этом отношении характеристику дал ему в своих воспоминаниях бывший одно время киевским губернатором видный государственный российский деятель граф Сергей Юлиевич Витте: «В то время, как я жил в Киеве среди евреев, которых там жило довольно большое количество, главным был Бродский (Израиль). Это был на вид очень почтенный старик, напоминающий собою по наружности библейского патриарха… Мне приходилось с ним неоднократно разговаривать, вести чисто деловые беседы, и всегда он производил на меня впечатление человека замечательно умного, но совсем почти необразованного». Еще до переезда в Киев в 1876 году Израиль Маркович начинает благотворительную деятельность в своем родном Златополе. Здесь на свои деньги он строит больницу и дом для престарелых, щедро жертвует значительные средства и на другие благотворительные цели. Отмечая его заслуги на этом поприще, газета «Киевское слово» писала: «Правда, он родину свою — местечко Златополь осыпал благодеяниями. Там все общественные благотворительные учреждения удовлетворены и обеспечены на вечные времена соответствующими капиталами и доходами с подаренного этим учреждениям имения с лишком в две тысячи десятин земли».


Киевский период жизни Израиля Бродского также отмечен значительными пожертвованиями на благотворительные цели. Киевлянам, интересующимся историей своего города, рекомендуем ознакомиться с книгой инспектора классов Киевского института благородных девиц М.М.Захарченко «Киев теперь и прежде», выпущенной в 1888 году, где, упоминая новый тогда район застройки Лукьяновку, автор пишет: «Кроме того в этой части города еще останавливают на себе внимание: тюремный замок, замечательный своей обширностью, астрономическая обсерватория, открытая в 1845 году, еврейская больница, построенная на деньги, пожертвованные И.М.Бродским, около 150 тысяч рублей».


Израиль Маркович выделяет более 40 тысяч рублей на строительство и оборудование ремесленного училища, в котором сотни детей из бедных семей учились на его средства у частных мастеров. В своей щедрой и последовательной благотворительной деятельности Израиль Бродский не ограничивался кругом еврейской общины. Будучи членом многих христианских обществ и организаций, он выделял ежегодно на их деятельность сотни тысяч рублей.


Выдающиеся заслуги в деле развития экономики российского государства одного из пионеров отечественного свеклосахарного производства были по достоинству отмечены монаршьей милостью — ему было пожаловано звание коммерции советника. Сообщая об этом Израилю Марковичу, министр финансов Бунге в своем письме от 26 февраля 1885 года писал: «Милостивый государь Израиль Маркович! Государь император по всеподданнейшему докладу моему о полезной деятельности Вашей на поприще отечественной торговли и промышленности Всемилостивейше соизволил в 26 день сего февраля пожаловать Вам звание Коммерции советника.


Поздравляю Вас с такою монаршьей милостью и прошу принять уверение в совершеннейшем моем почтении и преданности.


Бунге».


В последние годы жизни Израиль Маркович хотел построить на свои средства еще одно ремесленное училище и основать еврейское кладбище, но огромная занятость коммерческой деятельностью и болезнь помешали ему сделать это. Он умер в сентябре 1888 года. В одном из некрологов на его смерть отмечалось: «Он бессомненно унес с собою в могилу то желание, чтобы и дети его продолжали распоряжаться оставленным им богатством, как он распоряжался, чтобы они по пути благодарения шли по его стопам, чтобы они сделали и осуществили в этом отношении то, что он желал сделать, но по вполне независимым от него причинам не успел осуществить. — Одним словом, чтобы они оказались достойными детьми достойного отца».


Израиль Маркович мог умереть спокойно. Сыновья его Лазарь и Лев расширили и развили начатое отцом сахарное дело, способствуя тем самым значительному оживлению промышленности Юго-Запада России.


Следуя своим склонностям, каждый из братьев определился в своей сфере деятельности. И если Лазарь «ударился» более в промышленно-предпринимательскую, то Лев в большей степени сосредоточился на финансово-банковской. Но оба они при этом до конца своей жизни достойно несли принятую из рук отца эстафету благотворительности и филантропии. Следует сказать, что был еще третий брат Соломон, который страдал психическим недугом и жил под опекой братьев и сестер.


Его именем, кстати, Лазарь и Лев назвали ремесленное еврейское училище, построенное на их деньги.


Лазарь Израилевич, образованный и опытный предприниматель, благодаря своей энергичной деятельности сразу же занял видное место в сахарном мире. При его активном участии создается Всероссийское Общество сахарозаводчиков — мозговой и организующий центр новой набирающей силы отрасли промышленности. С первых же дней он становится бессменным членом правления этого Общества.


На своих заводах Лазарь Бродский смело вводит все новейшие достижения и изобретения в области сахарного дела, внимательно следя за достижениями науки и техники, он поддерживал и поощрял творческую деятельность инженерно-технического персонала. По его инициативе проводились полевые опыты с культурой сахарной свеклы, или, как ее тогда называли, свекловицей. А для ознакомления крестьян с правильным ведением сельского хозяйства он в имениях при некоторых сахарных заводах организовывал показательные поля.


Но в своих планах научного обеспечения производства он шел дальше, вынашивая мысль об организации Института сахарной промышленности и свекловодства.


И буквально одним штрихом хотелось бы охарактеризовать еще одну грань деятельности Лазаря Бродского, направленную на предотвращение кризиса в сахарной промышленности. Но сначала несколько слов о сложившемся к концу 80-х положении на сахарном фронте России.


К этому времени успехи, достигнутые здесь пионерами этого дела — Бобринским, Бродскими, Терещенками, Харитоненками и Ханенками, подвигнули многих других удачливых коммерсантов и предпринимателей инвестировать капиталы в перспективный и прибыльный сахарный бизнес. И как следствие — массовое строительство новых сахарных заводов. А далее — успехи в области свекловодства, повышение культуры земледелия, применение техники и удобрений, плюс к тому научно-технический «скачок» в сахарной промышленности привели к значительному росту производства сахара. Налицо возможный кризис перепроизводства. Без регулирования рыночной конъюнктуры не обойтись. И тогда Лазарь Бродский и поддержавшие его далеко видящие предприниматели выступили с инициативой создания сахарного синдиката. Деятельность этого первого «регулятора» — тема иного рассказа, более приличествующего для специального читателя. Здесь же скажем, что политика синдиката на протяжении ряда лет, до введения государственных нормативных законодательных актов (в 1895 и 1903 годах), позволяла предотвращать кризисную ситуацию и удерживать стабильные цены на сахарном рынке.


Помимо сахарного дела Бродские вкладывали средства и вели бизнес в мукомольной, пивоваренной, винокуренной промышленности. Кстати, «высотное» здание на Почтовой площади, получившее у киевлян название «Нотр-Дам де Подол», в свое время было построено Бродскими с целью использования под зерновой элеватор. Ну и если мы уж заговорили о построенном в Киеве на средства Бродских, то здесь благотворительная деятельность братьев полностью оправдала и даже, пожалуй, превзошла все надежды их отца. Итак, с чего начать? Может быть, с одного из крупнейших и заслуженно широко известнейшего Политехнического института, в строительство которого Бродские вложили значительные средства, или не менее известного Бактериологического института, ныне носящего имя ученого-эпидемиолога с мировым именем Громашевского. Первый директор этого института В.М.Чернов профессор Киевского университета им. Св.Владимира, отмечая трудно переоценимое для города значение этого научно-медицинского учреждения, писал: «За короткое время институт превратился в просторное здание… Теперь мы имеем возможность готовить десятки тысяч спасительных доз против многих болезней и оказывать помощь всем, кто в ней нуждается».


А может быть, со здания еврейского училища, где ученики, получая общее образование, обучались профессиям слесаря, токаря, столяра на станках наиновейшей конструкции, выписанных из Германии и Америки. О здании этом и заведении, заведомо менее значительных, чем первые два, мы упомянули и в связи с тем, что в нем начинал впоследствии свою деятельность всемирно известный Институт электросварки имени Патона. Здесь же следует сказать и о построенном на деньги Бродских Троицком народном доме, где сегодня мы можем наслаждаться искрометным искусством оперетты. Очевидно, соревнуясь в чем-то, оба брата неподалеку одна от другой выстроили здания двух синагог — хоральную Лазаревскую, где сегодня правоверные иудеи мирно уживаются с кукольным театром, и Львовскую — ныне не существующую, но на своем фундаменте несущую еще один очаг культуры — кинотеатр, известный под названием «Кинопанорама».


В 1889 году в Киеве был создан первый украинский музей. Счет своим экспонатам он начал с подарков своих основателей, одним из которых был Лазарь Бродский.


Без преувеличения можно сказать, что не было в те годы ни одного заметного общественного проекта, в котором бы не принимали участие братья Бродские.


Сидевшая подчас «на бобах» киевская управа не раз обращалась за финансовой помощью к состоятельным и сознательным горожанам (многие из них впоследствии удостаивались звания «почетных»). Бродские, например, «отстегивали» значительные суммы на улучшение работы первого в России киевского трамвая и на расчистку «авгиевых конюшен» киевской канализации.


А для того, чтобы определить масштабность фигуры Лазаря Бродского во всех ипостасях его деятельности, сошлемся на формуляр, составленный и представленный на Высочайшее имя для очередного поощрения выдающегося промышленника, коммерсанта, общественного деятеля и благотворителя, или говоря сегодняшним языком — спонсора. Не боясь утомить читателя, приведем его с небольшими купюрами: «Потомственный Почетный гражданин Лазарь Израилевич Бродский состоит с 26 февраля 1884 года Почетным членом дома призрения и ремесленного образования бедных детей, состоящего под Высочайшим покровительством Его Императорского величества, почетным членом Попечительства детских приютов, выборным Киевского Биржевого общества, членом Биржевого Комитета, членом правления общества домов трудолюбия, Почетным блюстителем Киевской фундуклеевской женской гимназии и Левашевского при ней пансиона, состоял гласным Переяславского уездного Земства и в то же время гласным Полтавского губернского Земства, Киевской городской Думы и членом Киевского Губернского податного присутствия. Состоит Председателем Правления общества борьбы с заразными болезнями».


Далее следует список тех поощрений, которых удостоился Лазарь Израилевич за свою многогранную и многотрудную деятельность.


В списке этом две высочайшие благодарности за щедрые пожертвования на учебные заведения, научные и общественные учреждения.


За особое усердие на пользу народного образования он был награжден орденом Станислава II степени и святой Анны II степени. Деятельность Лазаря Бродского получает международную огласку. Французское правительство удостаивает его наипрестижнейшей награды — ордена Почетного легиона. Он имел также и сербский орден. Для принятия и ношения этих орденов Лазарь Израилевич получает высочайшее соизволение.


А впереди у него были новые планы, новые замыслы в бизнесе, общественной, благотворительной деятельности — ведь за спиной было еще неполных 56 лет.


Но 19 сентября из Швейцарии в Киев пришла печальная весть. Здесь в Базеле на руках своей дочери — жены офицера швейцарской армии скончался Лазарь Израилевич Бродский.


В последующие дни первые полосы газет «Киевское слово», «Киевлянин», «Киевская газета» были заполнены траурными объявлениями о его смерти.


По поводу его безвременной кончины выражали свою скорбь Правление Всероссийского Общества сахарозаводчиков и Киевское купеческое общество взаимного кредита, оплакивала потерю члена и учредителя своего Правления общественная скорая медицинская помощь, выражало свое соболезнование близким и друзьям своего учредителя и председателя Правление пароходства по Днепру и его протокам, слова глубокой скорби содержались в некрологах Совета и Правления С.-Петербургского Международного банка и Штата Главной Конторы братьев Бродских.


24 сентября на вокзальной площади тысячи киевлян встречали поезд, прибывший из Швейцарии.


В этот же день в хоральной синагоге при огромном стечении народа состоялось отпевание покойного Лазаря Бродского. Весь фасад ее был задрапирован траурными лентами, а над входом красовалась надпись: «Впереди его шествует добродетель». Воздать последние почести покойному пришла вся элита города.


Как писали киевские газеты, было прислано около 150 венков, из коих десять были изготовлены из серебра.


Лазарь Израилевич ушел из жизни, а эстафета его добрых дел продолжалась уже после его смерти. Так, на завещанные им 500 тысяч рублей был построен известный далеко за пределами Киева первый в городе крытый Бессарабский рынок.


А вскоре после похорон брата Лев Израилевич получил довольно любопытное послание, которое дает почву для размышлений и о другой стороне благотворительной деятельности Лазаря Бродского. Помимо этого письма, хранящегося ныне в Центральном Историческом архиве Украины, имеется любопытный к нему документ из жандармского ведомства города Киева за подписью подполковника Спиридовича, в котором сообщается, что «из агентурных источников стало известно о поступлении Льву Бродскому от Киевского Комитета партии социал-демократов письма, «копия какового агентурным путем из Комитета при сем представлена».


В письме же, направленном анонимом, подписавшимся «уважающий обыватель», содержится просьба к Льву Бродскому оказать материальную помощь 100 человекам политических заключенных, находившимся в Лукьяновской тюрьме. В письме, в частности, говорилось: «Суть же этого письма ясна — нужны деньги. Хотя бы в виде единовременного пожертвования. Надо же прибавить, что покойный Лазарь Израилевич не обошел нужды и этого общества, а с его смертью они лишились огромной поддержки. Пожертвования были весьма солидными и несколько раз в году».


Нам неизвестно, как отреагировал Лев на это обращение. Но то, что в дальнейшем он давал деньги на политические цели, мы можем узнать… даже из Украинской советской энциклопедии, правда, в соответствующей интерпретации (т. 2, изд. 2, с. 39): «В частности, Бродские финансировали контрреволюционные «правительства» в годы гражданской войны». Речь идет, теперь уже можно сказать открытым текстом, о финансовой поддержке Центральной Рады и Директории.


Вот, пожалуй, и все, что мы можем рассказать о Бродских. Вихрь революции разметал их по свету. Лев Израилевич окончил свою жизнь во Франции в 1923 году.


После совковского беспамятства мы, наконец, начинаем с благодарной памятливостью воздавать должное тем, кто достойно потрудился на благо общества, избавляясь при этом от идеологической шелухи. Возвращаем, что называется, «кесарю кесарево, а Богу Богово».


В Киеве, наконец, появилась снова улица Терещенковская. Будем же ее рассматривать как первую ласточку нашего благодарного прозрения.


Может быть появится и улица Бродских. Они, право же, у нас, киевлян, этого заслужили.