Вера до Киева доведет

Фамилия Термен даже для многонационального Киева звучит не очень-то привычно. Оно и понятно, ведь ее носители — выходцы из французского дворянства. Упоминания о первых Терменах восходят еще к XIV веку. Их роду был присвоен благородный герб с девизом, означающим в переводе: «Ни больше ни меньше». Но в последующие времена семейство вынуждено было покинуть отеческие пределы, что было связано с их религиозной ориентацией: Термены примкнули к последователям французского протестантизма — гугенотам. В конце XVI века католическая королевская власть проводила против гугенотов жестокие репрессии, пиком которых стала пресловутая Варфоломеевская ночь 1572 года — жуткая резня, стоившая жизни тысячам инакомыслящих.

Избежавшие печальной участи Термены нашли пристанище в более веротерпимых землях. Со временем одна из ветвей древнего рода обосновалась в столице Российской империи — Петербурге. Именно там 22 августа ( сентября) 1835 года родился Алексей Федорович Термен, там же в 1855-м окончил Технологический институт. Но его работа по специальности в столице длилась недолго: инженер решил перебраться в Киев. Как раз тогда, во второй половине позапрошлого века, экономическая жизнь матери городов русских заметно оживилась, не в последнюю очередь благодаря тому, что Киев был центром региона, в котором стремительно набирала силу свеклосахарная промышленность.

Алексей Термен в 1873 году на тогдашней киевской окраине, на углу улиц Кузнечной и Деловой (теперь Горького и Димитрова), организовал предприятие по ремонту оборудования сахарных заводов. Поначалу это была всего лишь мастерская, но довольно скоро инженер-технолог существенно увеличил масштабы фирмы. Она заняла заметное место в экономической жизни Киева, получив в 1876-м название Машиностроительный завод Термена.

 

По пивку?

Наряду с собственным промышленным делом Алексей Термен много времени и энергии уделял другому киевскому заводу — пивоваренному. Им инженер занялся даже раньше, чем своей фирмой. Правда, имя Термена не входило в его название: заводом владело товарищество, которое первоначально основали четыре бизнесмена: киевлянин Николай Хряков (председатель местного биржевого комитета), ревельский купец Карл Вейсе, а также два брата-швейцарца Гавриил и Фридрих Енни. В 1872 году каждый из них внес пай в 100 тыс. рублей (потом паи распределялись и между другими заинтересованными инвесторами). После этого предприниматели приступили к устройству в усадьбе Хрякова по улице Кирилловской (ныне Фрунзе) большого пивоваренного завода, по тем временам крупнейшего в городе и оборудованного по последнему слову техники. Согласно заявлению основателей, он предназначался «для производства лучших сортов пива по образцу заграничных заводов».

С самого начала руководители товарищества рассчитывали на участие в деле Термена, на которого возложили «исполнение всех работ по строительной и технической частям», то есть функции как проектировщика-технолога, так и подрядчика. Алексей Федорович, которого ввели директором в состав правления товарищества, успешно справился с порученным делом, но для этого ему необходим был специалист-архитектор. Конечно, можно было найти опытного зодчего в Киеве, однако Термен решил поступить иначе. Скорее всего, благодаря своим петербургским связям он вышел на 25-летнего выпускника Петербургской академии художеств Владимира Николаева, работавшего в столице на скромных должностях. Несмотря на молодость, он уже имел немалый опыт, приобретенный еще во время обучения, и наилучшие рекомендации от ведущих мастеров. В мае 1872 года архитектор приехал в Киев, где ему сразу пришлось окунуться в массу технических проблем, связанных и с большим объемом строительных работ, и со сложностями местности (ненадежный склон над усадьбой, подземные воды). Дебют молодого специалиста как самостоятельного строителя прошел вполне достойно, и он решил навсегда переехать из Северной Пальмиры на берега Днепра. Так благодаря Термену Киев приобрел своего крупнейшего зодчего конца XIX — начала XX века — будущего академика архитектуры, строителя многочисленных киевских храмов, общественных зданий, доходных домов, особняков и монументов.

На первых порах пивоваренный завод товарищества специализировался прежде всего на первосортном пиве по баварским рецептам. Потом началось производство баварского пива второго сорта для более демократичных слоев потребителей. И, наконец, впервые в Киеве завод на Кирилловской улице взялся за светлое пиво по образцу пльзеньского. В фирменные прайсы его включили как «чешское пиво», которое постепенно вытеснило на второй план баварское. Ежегодно завод выпускал сотни тысяч ведер хмельного напитка, расходившегося далеко за пределами города. Стоимость ведра пива постепенно снижалась: в начальный период функционирования завода она составляла 80 копеек, а к концу века — уже 60.

Предприятие, у истоков которого стоял Алексей Термен, еще долго оставалось крупнейшим пивоваренным заводом Киева. В дальнейшем многие старые пивзаводы были закрыты или перепрофилированы, вместо них появились высокопроизводительные гиганты с новейшим оборудованием. Но бывший завод товарищества вот уже 135 лет не меняет своего направления, до сих пор используя старинные корпуса. В советское время он был известен как Киевский пивзавод № 2, а сегодня действует под маркой «Пивзавод на Подоле».

 

От свеклорезок к пароходам

Тем временем машиностроительный завод Термена неуклонно наращивал производственные мощности и объемы выпускаемой продукции, хотя по нынешним меркам эти показатели более чем скромные. В 1887 году на заводе числилось 90 рабочих; все «энергетическое хозяйство» предприятия состояло из двух паровых машин, каждая мощностью 10 л. с. Паровые котлы «заряжали» обычными дровами, чугунолитейную печь — коксом. Но чуть ли ни ежегодно проводя расширения и улучшения, владелец за последующее десятилетие довел количество рабочих до 200-260, а стоимость выпущенной продукции поднял с 82 тыс. до более чем 200 тыс. руб.

Номенклатура изделий была разнообразна. Термен готов был производить все, что пользовалось спросом. Так, его предприятие могло обеспечить любой сахарный завод котлами и фильтрами, насосами и центрифугами, свеклорезками и подъемниками. Для табачной промышленности завод выпускал табакокрошильные машины, для больших и маленьких механических мастерских — различные металлообрабатывающие станки.

Инженер находился в непрестанном поиске. К примеру, в 1894 году фирма Термена первой в Киеве построила пароход, после чего на заводе часто выполняли ремонт днепровских судов. Правда, к его услугам обращались владельцы многочисленных частных пароходов, а представители мощного воднотранспортного треста — объединенных пароходных обществ — пользовались своими мастерскими на Трухановом острове.

Изделия завода Термена экспонировались на выставках, отмечались наградами. К примеру, на Всероссийской выставке 1882 года в Москве фирма была удостоена золотой медали. Обращали на себя внимание и заводские экспонаты на Сельскохозяйственной и промышленной выставке 1897 года в Киеве. Здесь для Термена построили небольшой, но оригинальный павильон с металлическими рамами и сплошным остеклением.

 

Для лошадей и гостей города

Одной из промышленных ниш, из которых фирма Термена вытеснила конкурентов (в частности, более старое предприятие инженера Федора Доната), оказалось изготовление оборудования для киевского водопровода. Как раз на 1870-1880-е годы, т. е. на момент становления машиностроительного завода Термена, приходилось обустройство общегородской водопроводной сети. Этим занималось специально созданное на концессионных началах акционерное общество. Постепенно Алексей Термен стал его ведущим поставщиком.

Договор водопроводного общества с городом предусматривал среди прочего установку в нескольких местах фонтанов, которые служили бы как для украшения ландшафта, так и для утилитарных целей: из их бассейнов могли пить воду лошади. Фонтаны были оформлены в виде красивых чугунных чаш большого или малого размеров. Первый и долгое время единственный из больших фонтанов был расположен на Царской (ныне Европейской) площади по проекту, составленному архитектором Александром Шиле еще в 1871 году. Спустя три десятилетия, когда площадь стала трамвайным узлом, а фонтан оказался помехой, его оттуда убрали. Но зато по его образцу изготовили и расставили в 1899-1901 гг. шесть новых, затратив на каждый 6 тыс. рублей.

Один фонтан поместили в сквере у развалин древних Золотых ворот, второй — в Царском (теперь Городском) саду, третий — с тыльной стороны Мариинского дворца, в Мариинском парке. Такие же фонтаны появились на площадях Софийской и Шулявской (ныне — Льва Толстого), и, наконец, в новом сквере на Николаевской площади перед зданием театра — нынешнего Национального драматического им. Ивана Франко. Причем на ножках чугунных чаш всех этих фонтанов была надпись, разбитая на четыре фрагмента: Завод — Термена — в Киеве — дата установки.

С тех пор многое в Киеве изменилось, но «именные фонтаны» Термена в большинстве своем сохранились и по-прежнему популярны среди киевлян и гостей города. Те, что стояли в скверах и парках, так и остались на прежних местах, а вот на площадях их уже нет, но один из них в 1920-е годы перекочевал в более поздний сквер — по улице Олеся Гончара, перед нынешним зданием МинЧС. Любопытно, что до недавнего времени он был единственным, на котором оставался текст с именем Термена: надписи на остальных фонтанах в советское время неизвестно зачем уничтожили.

 

В теплоте, да не в обиде

Кроме водоснабжения, предприятие Термена удовлетворяло потребности горожан и в другом благе цивилизации — отоплении. В пору печей и каминов Алексею Федоровичу удалось склонить киевлян к обогреву при помощи водяных и пароводяных приборов.

Особый интерес к этому новшеству проявляли общественные заведения, в еще большей степени — крупные храмы. Для последних отопление при помощи печей, в силу громадного объема помещений, не имело смысла. Поэтому существовало правило: рядом с большими «холодными» строить малые «теплые» храмы, которые зимой можно было должным образом протопить, однако службы там проходили в страшной тесноте.

Вот что писали, к примеру, во второй половине XIX века о древнем Софийском соборе: «Собор не имел никакого отопления и был совершенно холоден зимой, так что в нем не происходило богослужение до самой Пасхи, и стены настолько промерзали, что до половины лета не успевали прогреться». И вот в 1880 году кафедральный протоиерей собора о. Петр Лебединцев пригласил епархиального архитектора Владимира Николаева, чтобы решить наконец вопрос о «микроклимате» в стенах православной святыни. При этом, разумеется, непременным условием была сохранность уникальных фресок XI века. Выход нашли в том, чтобы основные каналы для циркуляции воздуха предусмотреть в западной стене, которая была восстановлена после обвала в XVII веке. А инженерные расчеты отопления и выполнение технических работ Владимир Николаев в 1882-м возложил на своего давнего знакомого — Алексея Термена. По заказу духовного ведомства на заводе Термена изготовили два мощных чугунных реберных калорифера, которые давали довольно сухой горячий воздух. В жилых помещениях его следовало бы еще увлажнять, а для собора, в котором требовалось избавиться от сырости и потеков по стенам, такое решение было оптимальным.

После успешного опыта в Софии Киевской к Термену обращались по поводу устройства отопления и в других старинных «холодных» храмах. Он же занимался и обогревом вновь построенных культовых сооружений, среди которых основными были Владимирский собор и Трапезная церковь Киево-Печерской лавры.

На том же заводе было изготовлено оборудование для центрального отопления многих учреждений. К примеру, лютеранская община заказала Термену теплоснабжение своего реального училища, а иудейская — еврейской больницы, военное ведомство воспользовалось услугами инженера-технолога для устройства обогрева арсенала в Брянске.

 

Почетный технарь

Алексей Термен был не только предпринимателем, но и общественным деятелем. Особенно заметно его участие в публичной жизни города проявилось, когда он стал членом Киевского отделения Императорского Русского технического общества (КОИРТО) — собрания наиболее авторитетных и деятельных технических специалистов Юго-Западного края. В этом достойном кругу Термен оказался в числе лидеров, ему доверили председательство в механическо-строительном отделе. По его инициативе при КОИРТО организовали курсы кочегаров и машинистов, что принесло немалую пользу железным дорогам. В 1905 году, в ознаменование 50-летия инженерной деятельности Алексея Термена, его единодушно избрали почетным членом КОИРТО. К этому времени пожилой предприниматель уже отошел от руководства заводом, который перешел в руки Адольфа Бертрама, а через некоторое время прекратил деятельность — возможно, потому, что бывшая фирма Доната, преобразованная в Южно-Русский машиностроительный завод, превратилась в громадное предприятие, с которым завод Термена уже не мог тягаться.

Не одну каденцию Термен пробыл членом местного самоуправления, гласным Городской думы. Об Алексее Федоровиче писали, что никакой мало-мальски важный вопрос технического хозяйства города не решался без его «участия, совета и указания». Отмечали особенности его характера: «Всегда корректный, общительный и крайне отзывчивый, А. Ф. Термен снискал себе любовь и уважение у всех знавших его».

К сожалению, эти добрые слова попали уже в его некролог. Алексей Термен скончался от сердечной болезни 5 (18) апреля 1909 года. Из его дома на улице Банковой покойного отправили на лютеранское кладбище.

После этого об инженере нечасто вспоминали в Киеве. На месте фирмы Термена впоследствии разместилась фирма Патона — одна из площадок Института электросварки. В ХХ веке большую известность получил его младший родственник, один из представителей петербургской ветви рода — инженер Лев Термен, автор поразительных изобретений в области электроники, создатель уникального электронно-музыкального инструмента терменвокс.

Но все же память об Алексее Термене не изгладилась в городе на Днепре. Эта фамилия до сих пор встречается на тех сооружениях, к созданию которых он был причастен. Так, во Владимирском соборе она осталась в золоченой надписи на мраморной доске с именами строителей храма. Уцелела она, как мы знаем, и на фонтане близ улицы Гончара, а теперь такая же обновленная надпись сверкает золотистым блеском с фонтанов в Городском и Мариинском парках. Стало быть,  можно сказать, что имя инженера Термена вписано в историю Киева золотыми буквами.

 

Тяжелый крест

Один из наиболее почетных заказов (особенно с точки зрения нынешнего времени), который довелось выполнять заводу Термена, связан не с Киевом. Речь идет об изготовлении чугунного креста для могилы Тараса Шевченко на горе под Каневом. Когда Кобзаря, согласно его воле, погребли на круче над Днепром, на могиле установили деревянный крест, но он со временем обветшал и повалился. И тогда поклонники творчества поэта решили создать ему новое надгробие. Известный меценат Василий Тарновский пожертвовал на это тысячу рублей — на то время вполне достаточную сумму. Академик архитектуры Виктор Сычугов разработал проект большого креста, украшенного орнаментом, а отливали его на предприятии Термена. Тарасова могила обрела новый вид в 1884 году, и чугунный крест возвышался над ней вплоть до советского времени. Потом, правда, его заменили бюстом Кобзаря, затем — громадным монументом со статуей в полный рост. А терменовский крест стоит теперь на территории музея-заповедника на Тарасовой горе.