«Трудна дорога в министерство…»

 

— Игорь Леонидович, совсем недавно министр культуры заявил о дополнительных миллионах, которые будут выделены на киноотрасль в этом году? Вы уже как-то ощутили эти блага на своей студии?

 

 
«В бой идут одни старики…» (Игорь Ставчанский – третий слева)

— Пока не ощутили. Ответ, как видите, краток. К сожалению, пока у Минкульта нет прагматичной позиции. Как, например, в соседней России, когда многие проекты так или иначе идут через центральную студию «Мосфильм». Я уже говорил, что если у нас даже нет спецфонда для развития студии, то, по крайней мере, надо, чтобы большинство запускаемых фильмов не шли через счета маленьких студий-однодневок. Ведь эти «однодневки» не могут справиться с таким колоссальным бюджетом! Потому что фирма, которая раньше не имела на счету даже гривни, сейчас получает, например, десять миллионов. А если бы это шло через национальную киностудию, то это бы ее развивало. Мы бы за счет прибыли, за счет оборотов средств могли развиваться более интенсивно, более качественно.

Даже несмотря на эти тенденции, мы третий год оказались с прибылью. Впервые за 17 лет независимости 2006 год у нас закончился с положительным балансом. И показываем, что даже без специальной поддержки государства, а только лишь при правильном менеджменте киностудия все же может работать и содержать себя.

— Получается, деньги так и не дошли до адресата?

— Знаете, как в начале года мы получили бюджетные 18 млн., так эти деньги и отрабатываем. А перечень картин, которые подавали на утверждение в министерство, пока на обсуждении.

Честно скажу: трудна дорога — как в министерство, так и обратно. Мы как те казаки, которые за солью ездили… Иногда частные компании быстрее решают вопросы, так как они более мобильные. И им легче получить желаемое.

Я же сторонник одного — чтобы развивалось украинское кино. И чтобы Минкульт, если и выделяет государственные средства, то есть наши с вами деньги, отбирал и серьезно дифференцировал: на какие действительно проекты можно тратить эти гривни. Должен быть серьезный подход к сценариям, к теме. Наконец, должен быть серьезный кастинг режиссеров — либо это на самом деле специалисты, которые уже принесли славу, либо дебютанты. У нас, спасибо государству, существует студия «Дебют» и финансируется через Минкульт. И в эту студию приходят молодые режиссеры, ребята, и на 100—150 тыс. долл. снимают фильмы. За эти деньги можно полностью «отсканировать» человека — то есть должен он работать в этой области или нет? Ведь давать начинающему режиссеру 10 млн. бюджетных гривен очень опасно.

— В таком случае, сколько сегодня проектов на студии в запуске?

— Сегодня работаем над двумя полными метрами: фильм «Криза» (по Владимиру Яворивскому) режиссер Валерий Ямбурский, он же работал в «Дебюте» с Виктором Гресем (руководитель студии) и уже получил ряд наград за свой дебют «Приблуда». А вторая работа у дебютантки Марины Кондратьевой — «Однажды я проснусь» (по ее же сценарию). Эту работу сейчас и завершаем. Есть еще «замороженный» проект «Мама, я летчика люблю»: сначала финансирование было, потом картину пришлось приостановить. И дальнейшая история непонятна.

— А каковы примерные сроки премьер?

— Начало 2009 года. А на День независимости уже была премьера фильма Леся Янчука «Владыка Андрей». А еще в мае этого года — премьера «Богдана Хмельницкого» Николая Мащенко. Это многострадальная работа, поскольку фильм снимался семь лет. О каждом из наших известных режиссеров, кстати, можно снимать целый цикл документальных фильмов, что мы и собираемся сделать. Сегодня мы не преследуем цель быть «производственной базой» для северного или западного соседа. Ведь так поступили многие болгарские, чешские или румынские студии. У нас же была и есть своя школа, у нас есть история.

И те, кто говорит, что украинского кино никогда не было — просто невежды. Им просто надо заниматься чем-то другим — сельским хозяйством или металлопроизводством, например.

 

«По поводу «Бульбы» продолжаем переговоры…»

 

— А что вы ожидаете от «Владыки Андрея» в прокате — в начале сентября эта ваша премьера уже на экранах кинотеатров?

— Понимаете, в нашем случае рейтинг и прокат — это утопия… Пока не будет сети из 1000 залов, то не стоит даже надеяться… К тому же социальные, исторические и просветительские проекты неокупаемы. Но их нужно снимать. А для этого должна быть государственная поддержка.

— На День независимости «Интер» представил фильм довженковцев «Богдан-Зиновий Хмельницкий». Вы интересовались телевизионным рейтингом этой картины?

— Доля аудитории — 16%. И на канале сказали, что это верхняя планка. Все то, что можно было ожидать от фильма, учитывая, что его показали в 23.00. Поэтому канал не пожалел, что приобрел эту картину.

— А как расходятся DVD того же «Хмельницкого»?

— К сожалению, существует проблема с DVD в нашей «пиратской стране». Вот мы сами на базаре купили пиратский DVD -диск. Мне было, конечно, приятно, что этот фильм интересен пиратам, если на нем можно заработать. Но как менеджер, я понимаю, что этот проект идеологически прорабатывался еще в 2001 году. Когда я пришел на киностудию, то картина была заброшена, деньги потрачены, съемочная группа разбежалась. Наряду с этим были постоянные проверки контролирующих органов.

Но мы все-таки собрались и воодушевили людей на завершение работы. Кино снималось в боевых условиях под постоянным дамокловым мечом: мол, давайте обсудим, а надо ли нам вообще эта тема и прочее-прочее?

— Все-таки есть ли надежда у ветерана студии Виктора Греся снять свою версию «Тараса Бульбы», подготовка к которой длится, кажется, целую вечность?

— Там действительно гениальный сценарий. Когда я его прочитал, то просто влюбился в текст. Виктор Степанович действительно видит, как «Тараса Бульбу» «запаковать» в продюсерский проект по-современному и как из него сделать серьезное кино. Сейчас ведем подготовительную кропотливую работу, обрабатываем материал по «Бульбе», переводим его на французский и английский язык. Проводим переговоры с продюсерами разных стран. Создание украинского «Бульбы» будет стоить минимум 70 млн. Это не значит, что все эти миллионы должны быть государственными. Вовсе нет. Миллионов 20—25 как первый шаг государство должно выделить. Все остальное мы найдем дополнительно.

— Эта возможная работа Греся явно будет соперничать с новым фильмом Владимира Бортко, премьера которого грядет уже этой осенью?

— Гресь смотрит в глубь темы. А Бортко, очевидно, «описывает» посредством киноязыка события повести — в этом его манера. У него кино — «под Россию», это его право. Нам же надо жить по своим законам. У Греся философская и психологическая проблематика отцов и детей, поколений, мира в целом. Этот режиссер всегда «над» социумом и «над» обществом. Над поколениями. У него мышление другого масштаба. Он считает, что искусство — это мостик между верхними и нижними вратами, который держит и связывает их.

— Часто ли сегодня приносят на студию интересные сценарии?

— Это, как вы понимаете, вечная проблема. Сценариев на самом деле много. Сидим и перечитываем. Но нет тех людей, которые могут по драматургическим канонам разложить историю. Пока все сиюминутное.

— А все-таки, почему киностудия не инициирует крупные проекты с привлечением других стран, ведь это помогло бы вам выйти на иной уровень? Даже в советское время украинскую студию «укрепляли» кадрами из Армении, России, Грузии…

— Мы ведем переговоры. Да, есть ряд идей относительно таких проектов. Но пока ничего не хочу говорить: боюсь сглазить. Если сегодня нам удастся реализовать пару приличных проектов благодаря Министерству культуры, то эти все переговоры с потенциальными партнерами с востока, запада, юга, севера пойдут гораздо энергичней. Потому что сегодня мы можем выступать в роли просящего, стоя уже на одном колене, не на двух. Но хотелось бы встать с колен и разговаривать на равных. Этого момента и ждем.

— Не так давно бурно обсуждали возможность застройки студийной территории неким новым комплексом…

— Действительно, есть идея построить медиа-сити. То есть укрепить структуру киностудии. Сегодня министр культуры поддерживает идею развития системы киностудии, чтобы в будущем бизнес-центре находились самые различные продакшн-компании — частные телеканалы и прочее. Это будет некий мультиплекс, чтобы все сосредотачивалось в одном месте, чтобы не надо было носиться с Правого на Левый берег…

— И «Укртелефильм» примете?

— Ворота будут открыты для всех, каждый пусть принимает для себя решение, что им выгоднее: находиться в стороне, где-то тихонько жить своей жизнью или быть в гуще событий.

 

«Наш фильмофонд — в чужих руках»

 

— В следующем году 200-летие со дня рождения Гоголя. А у Юрия Ильенко, говорят, давно готов сценарий по мотивам гоголевской «Страшной мести». Этот замысел реализуем в ближайшее время?

— Пока нет… Репертуарная политика Минкульта довольно непонятна. Вот что стоит создать календарь событийный — Сковорода, Кобылянская, Франко… Потом выдавать идею, проводить конкурс сценариев, выбирать, а затем снимать. У нас же принцип таков: а может, вспомнят? Поэтому не уверен в том, что к 200-летнему юбилею Гоголя состоится украинский проект Ильенко. Сегодня, правда, стараемся войти в копродукцию с Бондарчук Натальей, она снимает о Гоголе — это художественный фильм за российские деньги.

— Довженковцы оставили истории кино немало шедевров. Создает ли киностудия свою собственную DVD-коллекцию?

— Есть коллекция Александра Довженко, именно его фильмов. В этом году планируем купить специальный сканер для восстановления фильмофонда студии. Сейчас это делают частным образом, но надо более серьезно подходить к такому процессу. Потому что сегодня старые фильмы в ужасном состоянии, и показывать их нельзя.

Минкульт сделал нам «подарок», отписав весь фильмофонд, принадлежащий десятилетиями киностудии, Агентству кинематографии. То есть группе кинематографистов. А эта организация не является субъектом предпринимательской деятельности. Как она может взять себе на баланс весь фильмофонд киностудии, а потом по усмотрению продавать его и получать дивиденты?

В связи со студией получается по принципу: так сможете выжить? Мы-то вытягиваем студию, а налог на землю поднимают в три раза. Мол, а вот при таком подходе будете жить? Аренда раньше была — 70%, а Фонда госимущества — 30%. Сейчас же все переиграли. 70% забирает Фонд госимущества, а 30 % — мы. «А так еще выживете?»

— Но вы же должны возмутиться по поводу такого решения?

— Послали письмо министру, что это незаконно. Мы даже готовы подать в суд. Просим исправить эту юридическую ошибку. Исправить пару пунктов, когда фильмы надо поставить на баланс тех организаций, кто ими владеет. То есть у Одесской киностудии должен быть свой фильмофонд, у нас — свой. Три года боролись за то, чтобы эти фильмы собрать в одни руки на киностудию. Но пока, к сожалению, у государства лишь такой подход…

 

«Своей земли не отдадим ни пяди»

 

— Почему все-таки мало новых молодых заметных имен на студии Довженко? Неужели все ушли в сериалы?

— Кадровая политика — больной вопрос. Во-первых, уровень заработной платы у нас бюджетный, а во-вторых, даже если в частном бизнесе платят побольше, то это не значит, что приходят специалисты. Часто их попросту нет. Да, люди хотят получать зарплату по западным меркам, а только работать не умеют, как на Западе.

Делаем пока, что можем, — подняли в несколько раз заработною плату. Считаю, что должна обязательно быть дополнительная система гонораров. Чтобы у людей по крайней мере была какая-то мотивация. Сейчас на студии постоянно работало около 400 человек, и мне эти сотрудники достались в «наследство». В принципе сегодня киностудия работала бы при таком количестве людей вполне нормально, если бы все были на своих местах. Ведь человеческий фактор — это немаловажно в таком большом коллективе. К тому же, тем же пенсионерам пока замены нет, потому что не всегда молодежь готова работать здесь, они быстрее пойдут на сериалы и на клипы. Но это дело времени.

— Несколько раньше — при директорстве Виктора Приходько — здесь постоянно роились какие-то скандалы. Сегодня все тихо-мирно получается?

— Это я у вас спрошу: скандалы есть? Наверное, нет, раз к нам перестали ездить камеры. Когда я пришел, то СМИ съедали меня. А я был воодушевленный, начинаю рассказывать о планах… Они говорят, мол, все обещают и обещают, а до дела не доходит. Сказал им, чтобы пришли через год. Но никто не пришел. Задался вопросом: почему? А мне говорят: так у вас же скандалов нет, чего к вам приходить! Но нельзя создавать себе имидж только за счет скандальных тем, за счет злободневного пиара и всего прочего. У нас и так общество политизировано. Я езжу по Европе, там никто не помнит, кто у них премьер-министр или министр профильных ведомств. Они живут событиями сегодняшними — бытовыми, культурными, социальными.

— Если вернуться к тем же недавним скандалам, то один из них касался студийной земли, которую облюбовали некоторые влиятельные политики…

— Этот вопрос открыт… Несколько раньше он мог быть как гордиев узел, разрублен. Поэтому сегодня мы все решаем — и ни пяди земли мы не отдадим. Национальная киностудия должна быть здесь, а не за городом. Надо забыть об этом лакомом кусочке для меркантильных целей. Иначе уже сам Киев будет не интересен и все уйдет — киностудия, зоопарки, Печерская лавра. Город превратится в трущобы… А Киев может и должен стать европейской киностолицей.

Кино — как искусство, как бизнес — довольно молодо. Ему всего-то 100 лет! И на протяжении этих ста лет 80 лет киностудия существовала. Соответственно студия почти ровесник десятой музы. На студии есть 12—13 человек, которые еще могут отдавать свою творческую энергию. И мне порою очень обидно, что у наших молодых режиссеров присутствует нигилизм: живут сами по себе, воспитываются на создании рекламных роликов или клипов и думают, что потом они будут способны сделать большое кино. Этот тупиковый путь развития ни к чему не приведет. Если нет школы, азов классических, то само по себе ничего не навеется.

Национальная киностудия имени Довженко (в своем прошлом и, надеемся, будущем) — это созвездие ярких имен. Некоторые из мастеров (а также режиссер-дебютант) по просьбе «ЗН» ответили всего на два вопроса по поводу студии — ее прошлого и ее будущего. Вопрос первый: какие самые яркие сюжеты — жизненные и творческие — у вас связаны именно с довженковской студией и какие фильмы довженковцев могли бы без оговорок войти в золотой фонд мирового кино? Вопрос второй: можно ли хотя бы в обозримой перспективе преодолеть кризис, который преследует студию два последних десятилетия, и есть ли какие-либо реальные пути его преодоления?

Виктор ГРЕСЬ, постановщик знаковых для довженковцев картин — «Черная курица или Подземные жители», «Новые приключения янки при дворе короля Артура». Почти двадцать лет находится в творческом простое. Его замысел «Тараса Бульбы» (с Алексеем Петренко) так и не реализован.

— После окончания ВГИКа я собирался ехать в Ленинград… Но жизнь так распорядилась, что приехал в Украину. Думаю, в России уже давно снял бы и «Тараса Бульбу», и много иного. А сейчас, вот видите, Бортко уже закончил свой фильм, а я двадцать лет, как мучаюсь. Тем не менее основная часть жизни прошла здесь, на студии. Мои дети «родились» на этой студии. Я их возил в двух колясках по этим дорожкам. Они, слава Богу, состоялись в кинематографе. Сейчас моя дочь приглашена на «Мосфильм». И я им не перестаю говорить: как печально, что ищем таланты в других местах, а не на этой своей земле!

Я счастлив, что здесь познакомился с удивительными людьми — с Виктором Ивановичем Ивановым, который стал моим другом. С Сергеем Параджановым… И вообще, в какое бы место я ни пришел на студии — здесь все для меня родное, потому что я жил на этой территории, в том самом домике, где жил когда-то Чухрай. Это уникальный домик, правда, сейчас остались лишь его развалины. На самом-то деле из него можно было сделать музей А.Довженко.

Не могу спокойно находиться в павильонах студии. Для меня они напрямую связаны с прежними работами.

Я прирос к этой студии пуповиной. Провел здесь сорок лет жизни. Печально то, что мой замысел «Бульбы» до сих пор на «полке». И это не просто желание или крик души, я чувствую, что это та тема, ради которой я родился. «Тарас…» для меня — энциклопедия украинской души. Вот грядет юбилей Гоголя, а Украина мимо этого события проходит…

Я счастлив, что работал на студии с такими операторами, как Владимиров, Степанов. А с Виталием Зимовцом сняли «Слепой дождь», который получил «Золотую нимфу» в Монте-Карло. Это чудо — работать с таким художником по костюмам, как Галина Фомина! А сейчас я уже даже и не знаю, с кем можно снимать «Бульбу»…

Мне бы не хотелось сейчас выделять «великих» и «малых», я прожил жизнь среди этих людей. Были талантливые личности. Были не очень. Но для всех этих людей жизнью была работа в кино. Мне хочется поздравить всех — от дворников до директоров — кто провел жизнь на этой территории и для которых работа на студии не просто работа, а форма духовного существования. Да, хотелось бы, чтобы те, кто «наверху» более пристально обратили свой взор на кинематограф. Ведь это идеология. И она могла бы помочь государству. Это касается и воспитания детей, сейчас мы совершенно не делаем детские фильмы. Например, мой фильм «Черная курица» раньше прокатывался везде, а сейчас его вообще не показывают по ТВ. А дети же по-прежнему любят сказки. Многие люди любят исторические картины. Но ведь и территория, на которой находится Украина, имеет великую историю. Вот если б у американцев была такая история земли, то они бы снимали не только свои ковбойские фильмы.

Иван ГАВРИЛЮК, народный артист Украины. На киностудии с 1973 года. Снимался в фильмах «Аннычка», «Небылицы про Ивана», «Захар Беркут», «Тревожний месяц вересень», «Аты-баты шли солдаты» и многих других.

— У меня все впечатления, связанные со студией, очень яркие. Это юность, расцвет. А ведь эти годы не возвращаются. Тогда на киностудии работали честные люди. Их давно нет…. Это были личности. А бездарности обходили стороной даже эту территорию. Сейчас все наоборот. Я снялся примерно в 45 фильмах киностудии… Мой первый фильм — «Аннычка». Работал среди таких звезд, как Мыколайчук, Брондуков, Сердюк, Степанков, Наум, Денисенко, Войтецкий, Параджанов…

Ну и, конечно, Леонид Быков. Среди них я жил. А если вспомнить лучшие картины, то это прежде всего «Богдан Хмельницкий» Игоря Савченко. Эту ленту можно смотреть и сейчас. И впечатление такое, будто его сняли только вчера.

Да, сегодня уже есть новоиспеченный «Хмельницкий» режиссера Николая Мащенко. Но лучше я не буду высказываться о качестве этой работы… Поражает весь цикл фильмов Александра Довженко. А по фильму Леонида Осыки «Каменный крест» преподают режиссуру в Нью-Йоркской киноакадемии.

Есть ли выход из тупика? Прежде всего нужно людям, которые руководят страной, понимать, что такое «кино». Это — лицо страны, это великое искусство. И оно вечно — как та же книга или живопись. Еще киноискусство — инструмент идеологии. Вот сколько снято российских фильмов, которые напрямую возвеличивают матушку-державу. А у нас вместо этого — эстрада, клипы! А когда появляется хоть одна отечественная лента, она вызывает у всех только смех.

Очень много хороших тем было за последние 17 лет выбрано, но воплощены они бездарно. Когда я был депутатом ВР, то «отсиживал» перед высокими кабинетами, написал закон о кино… Но всем пока безразлично, что уровень нашей культуры должен быть гораздо выше. При этом отечественное кино низкого качества отправляют даже в Канны… Неужели у этих людей исчезло такое понятие как стыд и как адекватная самооценка?

Лариса КАДОЧНИКОВА, народная артистка Украины. Эта актриса в 60-е—70-е годы фактически стала лицом киностудии, снявшись в известнейших картинах «Тени забытых предков», «Ночь на Ивана Купала», «Белая птица с черной отметиной», «Черная курица, или Подземные жители».

— Я снялась в очень многих фильмых киностудии Довженко. Тогда был просто прекрасный период — расцвет студии. Мы постоянно бежали «на Довженко», потому что там можно было встретить талантливого человека из любой страны — поэта, писателя, художника, актера. Это был «улей»: миллионы людей проходили через проходную студии, организовывали встречи, творческие вечера…

Но когда случился развал Союза, все рухнуло. И думаешь порою: ну хорошо, развал, а мы стали самостоятельные, независимые… Так почему же вместе с этим все должно остальное развалиться? Почему все они должны размениваться на телевизионные сериалы? Ведь кино должно быть подлинным, как часть культуры, а не масскульта. Мы все равно никогда не станем Голливудом. Да и зачем? Надо, наоборот, здесь поддерживать авторское кино. Ведь и у нас были великие — Довженко, Савченко, Параджанов, Быков. Почему же их традиции не продолжать?

Когда я приехала на студию, то кино снимали в самых разных направлениях, при этом работали молодые режиссеры, которым по 25 лет, и 40-летние, рядом работали 60-летние. Почему же сейчас на студии практически нет молодежи? Ведь из нашего института выходит огромное количество режиссеров. Они ходят-бродят, мечтают, как правило, у них у всех уже есть мания величия. А так получается, что сейчас у нас лишь Кира Муратова в Одессе постоянно снимает приличные картины.

Ведь раньше, когда Параджанов, Осыка, Ильенко или кто-то другой делали даже пробы, то это были маленькие картины, предвестники следующего большого фильма. И просмотр этих проб был событием. Это было как одно дыхание, сотворчество всего Киева, всей Украины.

Сложный вопрос: как это все вернуть… Мне кажется, что первая задача — это найти немалые средства и вложить их в развитие студии… Либо государство, либо спонсоры. Поскольку пока лишь крик о независимости. Пока хотят только отобрать — помещения, землю, какие-то бесконечные разговоры о строительстве домов, офисов… И, конечно, должен быть сильный руководитель студии. Фанат своего дела. И именно он должен вести «селекцию талантов». На «Мосфильме», например, есть такой руководитель в лице Карена Шахназарова. Он же поднял студию, и теперь пусть среди 200 картин, три—четыре серьезные. И актеры обеспечены — и ролями, и деньгами. Да, непросто найти такую личность.

По поводу новых картин… Я очень люблю Николая Павловича Мащенко. Понимаю, как ему было непросто семь лет снимать своего «Богдана Хмельницкого». Несмотря на возраст, этот режиссер в очень хорошей форме, у него энергия молодого человека.

Считаю, что нужно выделить отдельный телеканал для национального кино. Почему у национального кино нет своего канала?

Марина КОНДРАТЬЕВА, молодой режиссер, дебютант студии. Свой премьерный проект «Однажды я проснусь» начала реализовывать благодаря Анне Чмиль и Игорю Ставчанскому. Большую помощь в работе молодому постановщику оказывал и Александр Адабашьян, который играет одну из главных ролей в новой ленте.

— Всегда относилась с уважением к этой студии. И даже раньше, приезжая сюда к кому-то в гости (или по своим делам) всегда ощущала невероятную энергетику, которая идет от этой земли, от довженковского сада, от павильонов. Я работаю здесь только восемь месяцев, но мне комфортно как дома. Я признательна гендиректору Игорю Ставчанскому, человеку, к которому я пришла фактически «с улицы» со своим сценарием, и он захотел мне помочь.

Сейчас обсуждаем уже вторую мою картину, которая, даст Бог, в следующем году будет запущена.

Если мое нынешнее кино — больше фестивальное, то, надеюсь, следующее будет рассчитано на широкую аудиторию. Наверное, уникальность нынешнего руководителя киностудии в том, что он не вмешивается в художественный процесс, а просто приходит на площадку и спрашивает: чем помочь, чего не хватает?

Достоянием студии, безусловно, считаю картины Быкова, Параджанова, Балаяна, Криштофовича. И когда кто-то говорит, что украинского кино не существует, то это значит, что человек плохо образован. Просто в последнее время наше кино немного себя дискредитировало конъюнктурой тематической. Хотя, как ни странно, в советские времена даже при цензуре рождались такие фильмы, как «Полеты во сне и наяву», «Одинокая женщина желает познакомиться», «Два гусара» или «В бой идут одни старики».

У меня ощущение, что студия все же выходит из кризиса. Сюда приходит молодежь, это иногда не нравится старшему поколению, но что ж… Вместе со мной пришел режиссер Валерий Ямбурский. Здесь работает объединение «Дебют» режиссера Виктора Греся, и он набирает студентов, дает им возможность снимать полнометражки. Хорошее кино — это кино, которое понятно и в Украине, и в Америке, и в Германии, и во Франции…

Отрадно, что на студии есть техническая база, павильоны. Так что «глобального кризиса», к счастью, не ощущается. Не хватает лишь профессиональной проявки пленки и аппаратуры для производства Dolby. Поэтому нашим режиссерам приходится ездить за границу. Но, думаю, еще немножко, и киностудия обзаведется и этим.

Раиса НЕДАШКОВСКАЯ, народная артистка Украины, ее яркий взлет тоже связан со студией имени Довженко — когда она снялась в «Лісовій пісні». Снималась также в фильмах «Вавилон ХХ», «Рожденная революцией» и многих других.

— Мой крестный отец в кино — режиссер Виктор Илларионович Ивченко. Когда он утвердил на роль Лукаша в «Лісовій пісні» Ивана Мыколайчука, то меня взял на роль Мавки в эту же картину. Это была потрясающая работа. Встреча с Мавкой, встреча с Лесей Украинкой. И только сейчас, после сорока лет, я оценила титанический труд этого режиссера. Как он деликатно подошел к сокращению материала… Ведь все в фильм войти не могло.

В золотой фонд отечественного кино, кроме «Лівосої пісні», могли бы войти многие картины. Это, безусловно, и «Тарас Шевченко», и «Каменный крест», и «Криниця для спраглих», и «Ніч на Івана Купала», и «Білий птах», и «Гадюка», и «Аты-баты, шли солдаты», и «В бой идут одни старики». Но, конечно, фильм всех времен — «Тени забытых предков» Параджанова. В этой картине собралась компания гениальных людей. Эта экранизация стала духовным фундаментом нашей киностудии.

Для меня этот длительный кризис на студии — постоянная боль. Да как же так можно, чтобы вот так сразу произошел этот обвал? Думаю, что мой режиссер Ивченко такого бы не пережил. Ведь многие творцы ничего другого, кроме кино, и делать не умеют! Они не могут стоять на базаре. А как им выживать? Вот они спивались и умирали…

Прежде всего для возрождения должно быть желание руководства страны. Они должны понимать, что без культуры ничего не будет — ни народа, ни Украины.

Нужно принять закон о меценатстве. И для экранизаций существует множество прекрасных тем. Стоит только прочесть хотя бы произведения Марии Матиос — это потрясающе! Уж не говоря о наших настоящих патриотах — Олене Телиге, Лине Костенко. Существует множество глубинных, а не временных тем. Сколько же можно стрелять? Пора остановиться. Мы, люди культуры, напрямую в ответе за будущее страны. Поэтому нужно нести позитив и гармонию. Все уже устали от чернухи и развращенности. Ведь наш недуг лечится только любовью и позитивом. Цель искусства — поднимать дух и душу. «Геть думи сумні!» — писала Леся Украинка.