Я держал в руках отрубленную человеческую голову»

Историк Федор Эрнст утверждал, что первый киевский пляж на Трухановом острове был создан летом 1918 года, причем открыли его не для киевлян, а для солдат немецкого оккупационного гарнизона.

«Впервые пляж как место массового купания, — писал исследователь в 1930-м, — устроили немцы в то время, когда они оккупировали было Украину в 1918 году. Новая идея привилась, и с того времени каждое лето весь берег покрывается бараками и кабинками для раздевания».

В том же 1918-м известный украинский меценат Евгений Чикаленко провел две недели под Каневом на плавучей земской даче (базе) «Чайке», загорая вместе с компанией энтузиастов нового отдыха на воде — экс-министрами УНР Голубовичем и Шаповалом, генералом Павленко и заядлым «пляжником» писателем Владимиром Винниченко.

«Хорошо там жить, — писал Винниченко, — прекрасный воздух, чудное купание на бархатном песчаном пляже, такими усеян почти весь Днепр, так что через месяц и воды не будет, а все русло станет грандиозным пляжем».

Во время Гражданской войны пляжный отдых был для горожан чем-то сродни «пиру во время чумы». Нередко волны выносили на песок трупы расстрелянных, но люди научились как-то мириться с этим.

Страстным пляжником был в те неспокойные времена Сергей (Серж) Лифарь — будущая звезда мирового балета. Он ездил на Труханов остров ежевечерне. Но однажды река преподнесла ему страшный сюрприз.

«Я любил, — читаем в воспоминаниях Лифаря, — глубоко, по самые локти, зарываться руками в мокрый песок у самой воды и, захватив его рассыпающуюся массу, следить, как образовавшаяся ямка тотчас же наполняется жидким серебром…

Однажды, играя с песком, я ощутил под пальцами уже не рассыпчато-тягучую массу, а что-то тяжелое, большое, твердое. С трудом вытащив неведомый предмет, поднес его к глазам… и остол-бенел: я держал в руках отрубленную человеческую голову, посиневшую, с бритым черепом и густым, длинным гайдамацким чубом; один глаз был закрыт, а другой — и в этом был какой-то нечеловеческий ужас — жуткий, стеклянный, неподвижно смотрел мне прямо в глаза и как будто видел меня. Леденящий страх овладел мною. Пальцы судорожно сжались, кошмарная голова, казалось, приросла к рукам — я не мог разжать их. Наконец, окончилось мое оцепенение, судорога, сжавшая пальцы, прошла — и голова глухо ударилась в песок… Больше я уже никогда — ни ночью ни днем — один не ездил на Труханов остров»…

Нудисты считали себя носителями передовых взглядов на жизнь

Немало людей пляжу предпочитали «отдых на воде» в сдержанном старокиевском стиле. Из их числа был и гетман Павло Скоропадский. В жаркое лето 1918 года он приглашал на свои пароходные прогулки ближайших сотрудников и часами беседовал с ними на палубе. «Часто, — пишет он в своих «Воспоминаниях», — останавливались в каком-нибудь удобном месте и шли купаться. Мне особенно памятно одно такое купание, когда мы остановились на повороте реки верстах в 20-ти от Киева. Течение было очень сильное. Я с моим сыном выбрались на середину реки. Нас уносило течение, мне было весело и вместе с тем страшно за мальчика. Среди той безотрадной жизни, которую приходилось вести, эти поездки казались особой благодатью»…

Большинство же горожан любило пляж на Трухановом острове. В летнюю пору его ежедневно посещали десятки тысяч людей, а каждый большой профсоюз имел свою водную станцию.

«Ближе к Киеву движение по реке усиливалось, — писал Валериан Пидмогильный в романе «Город». — Впереди лежал пляж — песчаный остров среди Днепра, куда три моторки бесперебойно перевозили с пристани купальщиков. Город сплывал сверху к берегу. С улицы Революции (теперь М. Грушевского. — Авт.) по широкой лестнице к Днепру катилась пестрая волна юношей, девушек, женщин, мужчин — бело-розовый поток подвижных тел, что предвкушали наслаждение солнцем и водой. Среди этой толпы не было хмурых лиц — здесь, на краю города, начиналась новая земля, земля первобытной радости. Вода и солнце принимали всех, кто оставлял на время перо и весы — каждого юношу, как Кия, и каждую девушку, как Лыбедь. Месяцами угнетаемые одеждой белые тела вырывались из темницы, расцветали бронзой в горячем изнеможении на песке, как затерянные где-то на нильских берегах дикари. Здесь на мгновение в каждом воскресала первобытная голая жизнь. И только легкие купальные костюмы напоминали про тысячелетия».

Писатель упоминает о «первобытной голой жизни» не случайно. Новая власть привнесла в пляжный отдых одну существенную деталь. В 1919 году, овладев городом, красные комиссары по образцу берлинского Freier Bund («Свободный союз») приступили к «практическому осуществлению наготы в современном обществе». Под лозунгом «Долой стыд!» они устраивали «голые» демонстрации на Крещатике и пытались отменить купальные костюмы на Трухановом острове. Трусы на киевлянах остались, однако в 1920-х и даже в 1930-х годах на городском пляже можно было увидеть компании нудистов, мнивших себя носителями передовых взглядов на жизнь и презиравших «обывателей»…

Регулярные посещения пляжа вошли в моду. Поэт Драй-Хмара воспевал крымские и киевские пляжи в стихах. Он писал о жарких лучах солнца, чайках, душистых персиках, винограде, разноцветных камушках в пене волн. Все это звучало тогда свежо и необыкновенно привлекательно.

Пережив ужасы войны и революций, киевляне стремились избавиться от тяжелых воспоминаний, чтобы снова жить бодро и успешно. Воплощением этой мечты и стал Труханов остров — некая утопическая страна солнца, счастья и свободы. Горожане посещали остров так же усердно, как некогда ходили в церковь, и подзаряжались от него энергией.

А сколько было говорено-переговорено на теплом песочке пляжа!.. О политике, работе, о родном-семейном. И конечно, о женщинах… О них под плеск речных волн говорили особенно много и вдохновенно. «Как-то после репетиции, — вспоминал известный актер Васыль Василько, — отдыхали мы все вместе на Днепре. Как это бывает на пляже, начались разные разговоры. Рассказывали про всякие приключения, в том числе про артистов и их поклонниц. Садовский (корифей украинской сцены. — Авт.) бросал шутливые реплики. Кто-то не удержался и сказал:

— Да кто ж, как не вы, Николай Карпович, пользовался небывалым успехом у женщин!..

Садовский загадочно улыбнулся. Видно было, что это тешило его самолюбие.

— Правду сказать, повидал я их немало. И верите, преклонялись не только предо мной, но и перед моей собакой Норкой — кормили ее все разными лакомствами. Да, было когда-то много приятного…»

Нынешние горожане также не прочь понежиться на теплом песочке. Однако такой популярностью, как раньше, общие городские купания уже не пользуются. Кроме пляжей, появилось много других развлечений. Да и купаться теперь модно на морях да за рубежом… Но спросите у старых пляжников о былой жизни Труханова острова — и вы увидите в их глазах отблеск тех счастливых дней.