Как интеллигенты буянили
Некоторые прославленные имена предстают в малопочтенном свете на страницах старой киевской газетной хроники. Так, среди них оказался писатель Александр Куприн. Сам он посвятил немало строк персонажам с киевского «дна», в частности и горьким пьяницам. Порой, надо полагать, для полноты картины, Куприн составлял им компанию. Но вот беда — во хмелю его посещали, как. впрочем, и всех нас, несуразные идеи. Однажды он явился за кулисы к артисткам оперетты и начал с ними заигрывать. Управлявший представлением дирижер Чаров вызвал полицию, писателя выставили за дверь. Но на следующий опереточный спектакль Куприн — здоровяк, увлекавшийся боксом — явился еще более «подогретым». Прямо в разгар действия он подошел сзади к Чарову (стоявшему за пультом), толкнул его в бок, а когда дирижер обернулся — хлопнул его кулаком по голове. Об этом написала газета «Киевское слово» под заголовком «Возмутительная выходка», отметив: «Вот до каких безобразий может дойти наш так называемый интеллигент!»
Из-за Родины, из-за Сталина…
Как свидетельствовал Виктор Некрасов (сам, кстати, тоже большой любитель приложиться): «Максим Рыльский после написания таких, допустим, строк, как «Моя Москва! Мій Кремль! Моє життя!» — напивался вусмерть. Тычине было хуже — он не пил. А Рыльский пил…»
А вот про Владимира Сосюру рассказывают такое. В 1951 году на него ополчились критики за стихотворение «Любіть Україну». Под страхом неизбежного ареста (жену его к тому времени уже «взяли») Сосюра запил. И именно «под градусом» сочинил письмо Сталину, которое едва ли написал бы на трезвую голову: «Отец родной, не убивай своего сына!» Это странное послание добралось до адресата. Тот будто бы наложил деловую резолюцию: «Тов. Сосюре сохранить жизнь. Лечить». По другим сведениям, подобная история случилась с поэтом еще до войны, в годы ежовского террора. Но, во всяком случае, сам Сосюра потом, рассказывая о гонениях за «Любіть Украшу», упоминал «одну людину, що простягла благовісну руку над моєю головою і сказала: «Сосюру не трогать!» А насчет «лечить» -было и такое: после запоев Владимир Николаевич порой оказывался в заведениях для душевнобольных…
Самый веселый пьяница
Одна из самых колоритных фигур киевского «бомонда» 60-70-х годов — Николай Яковченко, наш любимейший комический актер. Памятник ему возле те- атра имени Франко, где он играл, — теперь одна из киевских достопримечательностей. Правда, при жизни у Яковченко возникало немало неприятностей с руководством театра. Причиной была его непреодолимая тяга к спиртному. Напившись, артист не раз ставил под угрозу срыва спектакли театра.
Поэтому там тщательно присматривали за Николаем Федоровичем, и если видели у него в руках сосуд с «оковитой» — моментально изымали. Однако Яковченко все же ухитрялся «принять на грудь» буквально у всех на глазах.
Его секрет долго не могли разгадать, пока не обратили внимание на пристрастие актера к сырым яйцам. В этом вроде бы ничего подозрительного не было: многие лицедеи пьют яйца, чтобы голос не садился. Но Яковченко потягивал из скорлупы не белок и не желток, заранее аккуратно извлеченные при помощи шприца, а накачанную внутрь горилочку.
Я слышал, что с Яковченко боролись все его домашние, запирали в комнате. А он якобы будучи уже в преклонном возрасте спускался по веревке из окна и все равно находил дорогу в заведение. По слухам жил он последние годы на проспекте Победы недалеко от Воздухофлотского моста и частенько можно было его встретить в кафешке на углу Гали Тимофеевой (там сейчас обувный магазин).
Работа у творческих работников была очень вредная во все времена.Только вместо обычного молока,которое полагалось по закону "за вредность" они всегда предпочитали употреблять "молоко от бешенной коровки".
У Юрия Смолича (надеюсь еще не все забыли его)этот процесс,применительно к большинству украинских,а также некоторых российских,писателей-описан очень и очень детально и широко.В книгах его воспоминаний почти любой персонаж "купается" в море выпивки.С его личным участием,понятно.