Понятно, что каждому нужно как-то заработать. История Киева знает, однако, времена, когда проблем у малоимущих людей было не меньше, а торговать, где попало на улице они все же не могли. Лет сто назад, как и сейчас, земля улиц и площадей была городской. Тогдашние городские власти реально занимались делами города. Они видели в стихийной уличной торговле подрыв установленной ими системы благоустройства и рыночной сети.


В определениях Киевской думы четко прописывали не только торговые места, но и их внутреннюю структуру. К примеру, официальными рыночными площадями для Киева (не считая окраин и предместий) были Бессарабка с частью улицы Бассейной, Троицкая площадь (перед нынешним НСК «Олимпийским»), Владимирская площадь (где теперь Дворец «Украина», Галицкая площадь (или «Евбаз» – Еврейский базар, теперь площадь Победы), Житнеторжская площадь, Печерская площадь, Львовская площадь и Лукьяновская площадь. Сверх этого, на обочине Степановской (Старовокзальной) улицы дозволялось торговать дровами и углем, а между Верхним и Нижним Валом сбывать свежевыловленную рыбу.


На любом базаре выделяли места для «постоянной» и «временной» торговли. Постоянными местами можно было пользоваться только за установленную плату; это касалось тех, кто занимал на территории рынка лавки, ларьки, павильоны или хотя бы столы. Причем право аренды таких мест оформляли по контракту на длительный срок: лавочники – до шести лет, ларечники – до трех лет, торговцы со столов – до года. А возможность временной продажи «съестных продуктов и всякого рода сельских произведений» с возов или с корзин, кустарных изделий, подержанных вещей и т.п. город предоставлял бесплатно. Само собой понятно, что ни в коем случае не допускалась «временная торговля» мясом и мясными продуктами, ее нельзя было производить даже со столиков и из ларьков, а только в лавках и при наличии санитарного свидетельства.


Наиболее хаотичной из допустимых форм торговли была «толкучая». Толкучие рынки дозволялись при всех базарах за пределами их «цивилизованных» зон. К примеру, на Бессарабке постоянная торговля велась в крытом помещении, открытом в 1912 году и действующем до сих пор. А рядом, посреди Бассейной улицы, стояли возы с товаром или просто толпились мелкие продавцы с рук всякой мелочи.


За порядком следили специальные «базарные старосты», у которых находились утвержденные планы и росписи торговых мест. Они должны были проверять у всех постоянных торговцев «разрешительные квитанции». В помощь им, на случай недоразумений, посылали полицейских чинов из ближайшего участка.


Вот так отоваривались и торговали наши предки. Конечно, в жизни не все было так гладко, как в думских определениях. Жаловались в те давние годы и на антисанитарию (в особенности на «толкучках»), и на бюрократические проволочки при оформлении аренды, и на лихоимство полицейских. Но все же это не оправдывает той безалаберности, которая, увы, царит в стихийной торговле нынешнего дня.



Фунт фунту рознь


Международные контакты становятся в наше время все теснее, и люди стремятся упрощать общение в тех или иных сферах деятельности. Наглядный пример – общая валюта, которой в этом столетии начали пользоваться миллионы европейцев из разных стран. А прошлый век стал временем торжества единых мер измерения. Метрическая система, разработанная во Франции, стала поистине международной. Так что на любом рынке, куда могут занести нашего человека его потребности, он не спутает: килограмм – он и в Киеве килограмм, и во Франкфурте, и в Стамбуле, и в Рио-де-Жанейро…


Совсем иная картина наблюдалась каких-то полтора-два столетия назад. Буквально каждое государство пользовалось собственной измерительной системой. Наш город был важным пунктом на пути в Европу. Местным экономистам, статистикам, коммерсантам приходилось разбираться в чужих мерах. Ценным подспорьем оказался выходивший в ту пору «Киевский календарь», печатавшийся в университетской типографии. Здесь публиковались необходимые сведения об измерительных системах всех ведущих держав.


В отечественной практике измерения веса тогда применялись единицы, названия которых сегодня звучат старомодно. Большие тяжести измеряли в берковцах. Берковец равнялся 10 пудам, пуд – 40 фунтам, фунт – 96 золотникам, золотник – 96 долям. У наших соседей поляков самой тяжелой единицей был центнер (который составлял не 100 кг, а значительно меньше), в центнере было 4 камня, в камне – 25 фунтов, в фунте – 32 лота, в лоте – 4 драхмы. Другие наши соседи, австрийцы, измеряли вес в кинталах, один кинтал равнялся 100 фунтам, один фунт – 16 унциям, одна унция – 2 лотам, один лот – 4 кентинам. Несколько отличались от них британские меры: 1 тонна составляла 20 кинталов, 1 кинтал – 112 фунтов, 1 фунт – 16 унций, 1 унция – 16 драхм. У голландцев 1 фунт составлял 10 унций, 1 унция – 10 лотов, 1 лот – 10 драхм, 1 драхма – 10 гранов.


Как видим, повсеместно для измерения веса использовался фунт. Но беда в том, что практически ничьи фунты не совпадали. Наш фунт отличался от рижского, рижский – от ревельского, ревельский – от финского, финский – от польского, польский – от английского и т.д. и т.п. А в городе Милане от широты души ввели большой фунт (28 унций) и малый фунт (12 унций). Все это нужно было пересчитывать по таблицам, приведенным в «Киевском календаре». Наш добрый знакомый килограмм, равный 1000 граммов, применялся только во Франции да в Италии. Но почему-то французский килограмм составлял в пересчете на русские меры 2 фунта 42 золотника 40,54 доли, а итальянский килограмм – 2 фунта 42 золотника 44,11 доли.


Счастье еще, что в те времена не была налажена «челночная торговля». Можно только вообразить, какие математические уравнения пришлось бы решать тогдашним «челнокам», чтобы свести дебет с кредитом…