МОДЕРН НА БЫВШЕЙ ОКРАИНЕ

Когда-то Дмитриевская (в советское время носившая имя чекиста Менжинского) представляла собой окраинную улочку. Но со временем здесь появились многоэтажные дома.

Владелица здания, Ида Марковна Штейн, в начале прошлого века приобрела под застройку на этой улице участок № 37. Ее муж-немец, Вильгельм Штейн, был инженером-строителем и сам руководил возведением четырехэтажного дома для жены в модном тогда стиле модерн. Это было доходное строение, предназначенное для сдачи помещений в аренду. На каждом этаже (кроме нижнего) были устроены по две квартиры на 4-5 комнат.

Верхняя часть фасада – так называемый фриз – имеет оригинальное украшение: барельефы на темы виноделия. Быть может, в них заключался намек на характер заведения в подвальном помещении. Ведь там находились ресторация и бильярдная. В 1910-е годы на первом этаже этого же дома Штейны открыли “синематограф” (кинотеатр) под курьезным названием “Гном”. 

“ЯМА” КУПРИНА РОДОМ ИЗ КИЕВА

Некоторые подробности о доме № 37 можно прочесть в машинописных воспоминаниях старожила дома, юриста Владимира Киричека. Там перечислены квартиросъемщики разных лет – почтенные дворяне и рабочие, педагоги и советские чиновники… Среди них упомянут житель одной из квартир на третьем этаже Иван Иванович Соловьев, в прошлом офицер, служивший в 46-м пехотном Днепровском полку. Он также отлично музицировал и, выйдя в отставку, посвятил себя театру – стал актером и капельмейстером антрепризных трупп. 

С Днепровским полком связана биография знаменитого писателя Александра Куприна. По утверждению Владимира Киричека, Куприн дружил со своим однополчанином Соловьевым и даже изобразил приятеля в самом первом опубликованном рассказе “Последний дебют”.

Навещая старого друга в квартире на Дмитриевской, 37, Куприн познакомился и с домовладелицей. По одной из версий, Ида Марковна будто бы когда-то содержала “веселое заведение” на окраинной Ямской улице, и именно она стала прототипом Анны Марковны – хозяйки публичного дома в повести Куприна “Яма”!  

Дом на ул. Менжинского, 37 c тех пор почти не изменился. Только улицу переименовали на Дмитриевскую.  

ДЕТСТВО ДИССИДЕНТА

Здесь же, на втором этаже, в разгар революции поселилась семья агронома Зиновия Копелева. Его сын Лев тогда был еще дошколенком. Но потом, став уже известным журналистом и общественным деятелем – правозащитником, диссидентом, – Лев Копелев (в апреле исполнилось 100 лет со дня его рождения) не забыл своего давнего жилья.  

В книге воспоминаний “И сотворил себе кумира…” Лев Зиновьевич рассказывал, как в напряженные дни переворотов и дальнобойных обстрелов его родители и соседи, подобно семье Турбиных Булгакова, занимали себя карточной игрой или музицировали. Но если снаряды ложились чересчур близко, мать кричала: “Уведите детей в ванную!”

Вспоминал Копелев и домохозяйку: “Она оставила себе одну комнату. Я слышал, как мама говорила о ней: “Специально уплотнилась евреями, чтобы красные не национализировали”.

В непростые осенние месяцы 1919-го, когда в Киев пришли деникинцы и Копелевым грозил погром, их семья перебралась в другую квартиру, на Рейтарскую. Что же касается Иды Марковны Штейн, то она вскоре овдовела; после окончательного прихода советской власти дом у нее отобрали, но дали ей комнатку для жилья. Там она бедствовала и скончалась в голодном 1933 году. А здание по Дмитриевской, 37, благополучно уцелело до нынешнего времени. На первом этаже менялись вывески: кинотеатра там давно уже нет; долгое время в доме размещалась булочная, теперь – отделение банка. Но в подвале, как встарь, действует ресторанчик.  

БЫЛО ДЕЛО 

Политбюро, поздравляйте “Комсомолку”!

Из Киева семья Льва Копелева уже в 20-е годы переехала в Харьков – тогдашнюю столицу УССР. Юноша увлекся журналистикой, часто печатал в многотиражках свои очерки, фельетоны, стихи… Ему едва исполнилось 18 лет, когда харьковское представительство “Комсомольской правды” поручило ему собрать поздравления к 5-летию “Комсомолки” – ни более ни менее как у партийных и государственных руководителей  республики.

С удостоверением на газетном бланке парень явился в приемную ЦК КПУ, к генсеку Станиславу Косиору. Дежурный секретарь объяснил ему: “Товарищ Косиор сейчас занят. Оставьте письменное заявление и зайдите или позвоните вечером”. Пока Копелев дописывал свою просьбу, секретарь куда-то отлучился. Тогда юноша недолго думая открыл дверь в кабинет – и увидел за большим столом всех хорошо известных ему по портретам украинских вождей.

Косиор встретил визитера неласково: “Это еще что такое? Что вам нужно, товарищ?” – “Я из “Комсомольской правды”. – “Вы что, не видите? Заседает политбюро. Сейчас же выйдите!” Прибежал перепуганный дежурный. Напористого корреспондента вытурили из приемной в фойе. Но он дождался твердого обещания, что приветствие газете от политбюро будет готово не позже завтрашнего утра.