Часто бывает так, что в вечерний час пик по улице Бальзака идут толпой жители многоэтажного жилмассива – из-за пробок они добираются домой пешком. Они проходят мимо церкви, мимо зеленых садов за заборчиками, но мало у кого возникает при этом желание свернуть с дороги, посмотреть, что делается там, внутри старого села, существовавшего здесь задолго до того, как высотное строительство разбудило его патриархальную тишину, а разноцветные дома взяли в кольцо здешние вишневые сады.

А между прочим, старая Троещина выглядит вполне цивилизованно. Здесь есть даже местная промышленность, представленная мебельной фабрикой, и до недавнего времени работал военкомат уже не существующего Ватутинского района. Не говоря о том, что есть и настоящий музей троещинской истории – в местной школе. И это все – рядом с домами, где воду по-прежнему достают из колодцев, а над дверьми сушится национальный троещинский попкорн – початки кукурузы…

Сельский статус вообще наложил свой странный отпечаток на жизнь троещинцев. Например, мало кто знает, что еще совсем недавно эти люди были в самом что ни на есть смысле слова не трудящимися, а… колхозниками. Самого колхоза давно уже нет, но жители до этого времени бьются за то, чтобы им выдали земельные паи, на которые они имеют полное право. Тем более учитывая, что у их предков эту землю, очень дорогую по сегодняшним меркам, это же государство отобрало. Возвращается же земля назад как-то крайне избирательно. После ликвидации колхоза кто-то получил свой пай, кто-то нет, кто-то умудрился получить их несколько и продать. Тем временем бывшие колхозные земли застраиваются высотными домами, строящимися на земле, которую троещинцы традиционно считают своей. Нервная ситуация породила очень странную форму протеста, даже для Киева, где, казалось бы, видели уже все. Два года назад ряд сельчан, не получивших своих паев, прописались на Обуховской трассе, разбили домики при повороте к даче президента в Безрадичах и ведут там что-то среднее между пикетированием и жизнью на необитаемом острове. Кстати, пикетирование поворота на Новые Безрадичи – самая длительная акция протеста во всей истории независимой Украины. Первые протестанты пришли сюда еще в июле 2005 года. За это время здесь вырос деревянный домик площадью шестьдесят квадратных метров, была построена своя дизель-электростанция, получены ряд предписаний и штрафов от разных учреждений, около десяти раз троещинцы разговаривали непосредственно с президентом, но паев так и не получили.

Оригинальность и древность села привлекают сюда ученных.

– Археологи копают здесь постоянно, – говорит старожил Троещины, историк по образованию Александр Трухан. – Все-таки территория села была заселена еще во времена неолита. Здесь был построен загородный дворец (так называемый “Рай”) киевских князей, в XV столетии – замок “Олельковое городище”. Единственное, в чем проблема, – история находится под землей, а сверху – огород, чья-то собственность. Поэтому между археологическими экспедициями и хозяевами иногда возникает непонимание. Особенно когда археологи, покопавшись в огороде, исчезают, не засыпав вырытые ямы.

А еще Троещина – это зеленые легкие нашего города. Ну, может быть, не самые большие легкие, но все-таки зеленый массив останавливает и пыль, и дым, несущийся с моста на микрорайон. Ведь Троещина новая совершенно лишена растительности, а Троещина старая – сплошь зелень. Те, кому приходилось ездить на трамвае-призраке по недостроенной скоростной линии на улице Бальзака, конечно же, видели, как за бетонным забором расцветают вишни, над которыми гудят самые взаправдашние этнографические майские жуки. А еще здесь есть озеро Гнилуша – остаток от протекавшей в этих краях речки. Озеро запущено, хотя отдельные старожилы уверяют, что в нем в свое время можно было купаться. Есть свой пляж и свое кладбище. На пляже – даже своя спасательная станция.

Топонимика села Троещина не очень сильно отличается от топонимики сел, да и городов советской эпохи. Названия улиц фактически дублируют городские: есть свои улицы Ленина, Толстого, Димитрова, Фрунзе, Пушкина и Горького. Наверное, это создает множество неудобств их жителям – и почта приходит с запозданием, и таксисты путаются.

Город все больше наступает на старую Троещину. Например, на окраине села, возле известного долгостроя – ожогового центра (последний раз официальные лица вспоминали о нем после трагического случая с Настей Овчар), вовсю идет “быстрострой” – дачный кооператив Верховного Суда. И кто там говорил, что судьям мало платят?.. А на лугу между селом и Десенкой когда-то стоял знак о том, что здесь будет разбит парк. Увы, чудес не бывает, и уже ходят слухи, что на месте луга вырастет новый жилой комплекс с домами высотой от пяти до двадцати пяти этажей…

 

За троещинскую землю воевали всегда

Село Троещина возникло около ХVІ столетия в местности, которая называлась “Чуриловщиной” или “грунтом Троицким”. Такое название связано с тем, что эти земли принадлежали Троицкому монастырю Киево-Печерской лавры. Нынешнее название села, скорее всего, появилось в XVII столетии. Здешние земли постоянно были предметом споров между Троицким монастырем и жителями соседнего села Выгуровщина. Как свидетельствуют архивы, еще в начале XVI века воевода Немирович рассматривал подобный спор. По приказу Богдана Хмельницкого, чтобы прекратить земельные конфликты, в 1657 году киевский полковник Дворецкий провел обмеры и установил границы Выгуровщины. Впрочем, границы между Выгуровщиной и Троещиной оспаривались и перекраивались несколько раз, в частности, в 1704 году – по приказу митрополита Ясинского и в 1712 – по инициативе гетмана Скоропадского.

Административно эта территория до 1471 года входила в состав Киевского княжества, затем – Киевского воеводства Литовско-Польского государства, с 1782 года – киевского наместничества. С 1802-го до 1902 года она относилась к Броварской волости Черниговской губернии. В 1988 году село Троещина было включено в состав Киева.