В его витринах демонстрировались уникальные изделия из драгоценных металлов — перстни, браслеты, столовые сервизы, цепочка для часов в виде человеческого скелета, большая коллекция бриллиантов, главный из которых весил 42 карата и был оценен в 50 тысяч рублей, миниатюрная копия костела, расположенного в Николаеве, и серебренная модель Педагогического музея имени цесаревича Алексея в Киеве (сейчас — Дом учителя). Интересно, что последний “сувенир” был вручен лично императору Николаю II в присутствии наследника, во время освящения здания музея в августе 1911 года. Затем модель экспонировалась на Всероссийской выставке 1913 года и получила первую награду.

Еще один экспонат из чистого серебра привлекал внимание киевлян — уменьшенная копия днепровского парохода “Держава”, исполненного в мельчайших деталях: с трубами, шлюпками, каютами, спасательными кругами, фонарями и механизмом для спуска и поднятия якоря. Модель демонстрировалась в свое время на Всероссийской сельскохозяйственной выставке 1897 года, и тогда жители города пережили те те чувства, что и во время “водной феерии”, состоявшейся пятью годами ранее. Цирк братьев Никитиных давал в ту зиму представление на сцене сада “Шато де Флер”. Сквозь струи “Ниагарского водопада” были хорошо видны маленькие гавань, мосты, нимфы, водоплавающие птицы и величественный пароход “Киев” с пассажирами на борту, постоянно курсирующий от берега к берегу.

Следует сказать, что ювелир Маршак вел свое дело блестяще, и его работы получили признание далеко за пределами Российской империи: серебренные медали в Чикаго (1893) и Париже (1900), золотые — в Антверпене (1894) и Петербурге (1902), первый приз во французском городе Льеже (1905) и множество дипломов и призов внутри страны.

Крещатик не только блистал бриллиантами, но и обладал надежными средствами для их сбережения. Через несколько домов от фабрики Маршака, в N14, размещались склады фирмы “Саламандра”, изготовляющей сейфы и несгораемые кассы для хранения денег. В июне 1900 года на Софийской площади был произведен следующий эксперимент. На высоком кирпичном постаменте установили “саламандровскую” кассу весом 425 кг и толщиной стенок 10 см. Ее обложили дубовыми поленьями, которые облили керосином и подожгли. После того, как буйное пламя превратило дрова в золу, кассу открыли и обнаружили в ней: лопнувший термометр, часы, идущие довольно точно, полурасплавленные сургучовые печати на пяти конвертах, а в них — прекрасно сохранившиеся денежные купюры.

Интересно, что хозяйственные склады на крещатикском квартале мирно уживались с роскошными магазинами с первоклассными ресторанами. Так, в доме купца Бернера (Крещатик, 7) находились контора и склад швейцарца Карла Вюрглера, снабжавшего техникой местные винокуренные и пивоваренные заводы. Во дворе длинными рядами стояли накрытые тентом насосы, станки, ящики с кранами, вентилями и другими инструментами. Казалось бы, центр города — не совсем удачное место для промышленных хранилищ. Но в 1908 году картина резко поменялась. В доме открылся один из первых киевских кинотеатров под романтическим названием “Монте-Карло”. Таким образом серость “прозы ” отошла на второй план, уступив место “поэзии”.

А что касается искусства кино, то именно Крещатик стал его первым идейным пропагандистом. Вот о чем писала газета “Киевлянин” 21 ноября 1902 года: “Первый раз в Киеве! Крещатик, 6. Открыт крупнейший в России исторический и анатомический Музей-паноптикум М.А. Шульце-Беньковской! В Музее выступают актеры, чревовещатели, короли карт, иллюзионисты и медиумы. В заключении: впервые в России — последнее изобретение Люмьера, электро-хрономатограф! Живая фотография в полный рост!”